Чья я дочь, я и так знаю, но в данных обстоятельствах лучше просто кивнуть, что я и сделала.
— Но одного этого факта недостаточно, — продолжил адвокат. — Чтобы получить свою долю наследства, вам нужно стать частью семьи официально, а потом подать главе рода прошение о независимом статусе.
— Ты можешь остаться на Аэле, Дарья, — сказал дядя, и я почувствовала его слабое волнение. — Если останешься здесь, не будешь знать нужды. Семья о тебе позаботится.
— Спасибо за предложение, дядя, — произнесла я, — но я выросла в Союзе и вижу свое будущее только там.
— Ты хорошо подумала? Союз никогда не даст тебе того, что даст Аэл Дрид.
— Да, в своем решении я уверена.
Наши взгляды встретились. Я была мила с Рубби эту неделю, искренне интересовалась ими, замечала только хорошее, но все знают: не будь наследства, я бы не прилетела. Да, по крови мы связаны, но и только; настоящая моя семья на Земле.
— Очень жаль, — промолвил дядя. — Всегда печально, когда семья разделяется. Но раз таково твое решение, я не буду настаивать. В любом случае, мы всегда рады видеть тебя у нас.
Я снова поблагодарила дядю, хотя мы оба знаем, что другой встречи не будет: когда я улечу, вся такая независимая, никто уже не разрешит мне вернуться на Аэл, чужакам сюда хода нет.
— Что ж, — вздохнул Мортен, — тогда ознакомьтесь с документами.
Я внимательно изучила документы. Я, Дарья Королёва, дочь Бриса Рубби, в Союзе взявшего имя Бориса Королёва, принимаю власть главы своего рода – Брила Рубби. Страшно подписывать это, но без подписи наследства не видать. Я намеренно иду на риск. Вздохнув, я поглядела в глазок камеры, вслух назвала свое имя и согласие, затем ввела свой идентификационный код на столе – запись и подпись потом отправят в местную Канцелярию.
Теперь я официально часть семьи Рубби.
— Так, — проговорил взволнованно Мортен, — вот и сделано главное… Осталось подать прошение о независимости. У вас скоро вылет, так что уже завтра вы должны пройти медицинский контроль.
— Разве медицинский контроль проходят не в день вылета?
— Речь идет о другом контроле, Дарья, — сказал дядя. — Наш род – часть Высокого двора; юноши из нашего рода проходят Отбор для военной службы, а девушки – в царский гарем. Я не могу отпустить тебя с планеты, пока не получена отметка о том, что ты не прошла Отбор.
На меня словно потолок обрушился.
— Отбор? — выдавила я. — В гарем?
— Не пугайтесь, это только формальность, — поспешил успокоить меня Мортен. — Вы должны получить отметку о том, что явились на Отбор. После того как вас сочтут негодной, вы получите право подать главе роде прошение о независимости. Таков порядок. Документы уже готовы, нужно получить лишь отметку.
— Раньше вы не говорили мне об этом, — укоризненно произнесла я.
— Госпожа, — оскорбился адвокат, — я сразу уведомил вас, что порядок подачи документов будет стандартный. Пометка о прохождении Отбора упоминалась.
Не упоминалась. Мортен умолчал об этом, чтобы, наверное, не спугнуть меня.
— Тебя отсеют на первом же этапе Отбора: в царский гарем допускают лишь чистокровных. Это только формальность, — повторил Рубби слова адвоката.
Я задумалась. Напряг меня не сам Отбор – естественно, ни в какой гарем я никогда не попаду, а то, что Мортен не предупредил меня об этом. Не люблю, когда меня водят за нос.
— Больше неожиданностей не будет, господин Мортен? — спросила я. — Меня ждут дома в определенное время, и я хочу быть уверена, что вылечу домой когда запланировано.
— Все уже готово, госпожа Королёва. Получите отметку об Отборе, подадите прошение о независимости – и на этом все, улетите домой, когда запланировано и с причитающимся вам наследством.
— Поедешь на медицинский контроль вместе с девочками, — улыбнулся дядя, — заодно посмотришь на наши традиции.
— Традиции – это прекрасно, — отозвалась я.
— Я сейчас умру, — выдавила Агни.
— Не умрешь, — машинально возразила я: девушка хоть и волнуется, но у нее с энергиями полный порядок.
Агни меня словно и не услышала и, вздохнув прерывисто, повторила:
— Я сейчас умру… так сердце колотится…
— Не бойся, золотко, все пройдет хорошо, — сказала Аринна и мягко сжала руку младшей дочери. — Все девушки нашего рода проходят Отбор, и ни одна не уронила чести Рубби. Но не скрою, в свое время и мне было страшно, — вспомнила женщина и улыбнулась.
— Почему девушки боятся Отбора? — полюбопытствовала я.
— Потому что от него зависит вся дальнейшая жизнь, — ответила Гелли, тоже сильно волнующаяся. Для обеих дочерей Брила и Аринны Рубби этот Отбор – первый в жизни. — Если нас признают больными на медицинском осмотре, никто не возьмет нас замуж.