Я в это время разрезаю мясо для дочери. Пелагея уплетает за обе щеки толчёнку. И именно она вызвала у повара наибольшие затруднения — сварить картошку, посолить, помять, добавить коровьего молока… разве же это еда? Ещё какая. Причём, это одно из немного, что моя дочка может есть почти всегда.
— Я только поделилась рецептом, мастер Варден, готовил повар…
Он меняется в лице. Правда, ненадолго.
— Нэд, — продолжаю я. — Очень милый человек…
— Ты говорила с ним?
Я киваю. А разве что-то не так?
Конечно же, генерал не вдаётся в подробности. Мне уже кажется, что он так и промолчит весь ужин, но обстановку разбавляет Пелагея.
— А вы… — говорит она, дожевав последний кусочек мяса (оно всё-таки жестковато), — меня научите?
— Чему? — удивляется Алан.
— Ну… обращаться в дракона. Только я не в совсем дракона хочу. Я хочу во что-то… красивое.
Я прикрываю рот ладонью, чтобы не засмеяться. Надеюсь, что генерал не обидится. И вправду — он ухмыляется. То на меня переводит взгляд, то на Пелагею. И крыша у него от нас как будто бы уже начинает подтекать…
Ну а что?
Видел прекрасно, что к себе в замок тащил, думать раньше нужно было…
— А ты, — генерал поддаётся чуть ближе к ней, — научишься меня обращаться в маленькую милую девочку?
Пелагея морщит свой миленький носик, таращит глазки и уточняет:
— А вам… вам-то это зачем?
Мужчина стреляет в меня взглядом.
И вдруг говорит то, из-за чего моё сердце бухается камнем куда-то вниз.
— Чтобы твоя мать любила меня так же, как тебя.
Глава 19
Мне трудно смотреть ему в глаза. Слишком часто чувствую себя рядом с ним глупой, совсем молодой ещё девчонкой.
Всё словно в первый раз:
Что это мужчина имеет в виду, когда смотрит так?
Что имеет в виду, когда говорит такое?
Как бы не обмануться, не потерять бдительность?
Я уговариваю Пелагешу выпить тёплую воду с вареньем и съесть парочку лепёшек. Генерал же пьёт вино и уже не смотрит в нашу сторону.
Быть может, он просто пошутил?
Могу лишь надеяться, что если я нужна буду ему этой ночью, он позволит мне уложить дочку спать. Если она будет спать, когда я уйду и когда вернусь — я буду самой счастливой женщиной на земле.
Когда всё же набираюсь смелости обратиться к генералу, чтобы отпроситься на полчаса побыть с ребёнком, он уже сверлит меня взглядом. Опять.
Дочка же спокойно сидит, болтает ножками, причмокивает, рассматривает книжку с картинками. На прошлую фразу дракона она ответила, что я его не полюблю, даже если он станет девочкой. На этом для Пелагеи вопрос исчерпал сам себя, она переключилась на другое.
А мне теперь сидеть и всё это переваривать.
— Варвара… Спасибо за организацию ужина… и за всё остальное. Я должен убедиться, что все волколаки уничтожены и заражение не распространится на мои земли. Надеюсь на твоё благоразумие. Если сбежишь… наш уговор потеряет силу.
— А почему мы должны сбегать? — удивляется Пелагея.
— Не знаю, — пожимаю плечом.
— Дядя какой-то странный… — делает она вывод. — Ну что, пойдём? Я всё съела, мамочка…
Я киваю рассеянно.
Дракон не против.
Он вообще собирался ночевать в замке?
Если нет, зачем спрашивал, хочу ли я провести с ним ночь?
И что на самом деле хотел услышать?
Я решаю не забивать себе этим голову. От Гилмор уже поздно вечером узнаю, что генерал покинул свои угодья вместе с горсткой солдат. Вполне возможно, что он так и собирался — принять ванну, поесть, отдохнуть немного и пуститься в путь снова. А со мной просто игрался…
Я купаю дочку в тазике, рассказываю ей несколько её любимых сказок и засыпаю вместе с ней.
Не думала, что смогу, но усталость и груз впечатлений взяли своё.
На следующий день генерал так и не вернулся. И на следующий. И на следующий. И на следующий…
Его не было шесть дней.
Конечно же, я не собиралась нарушать своё слово. Вместо этого каждый день помогала Гилмор с печами, Нэду с готовкой, а всё остальное время проводила за уборкой. Ну и про Пелагешу не забывала, конечно. Ей особенно сейчас нужно моё внимание.
Быть наложницей генерала драконов — это пока что работа мечты.
Во-первых, это работа из дому, а значит, моя дочурка видит меня чаще.
Во-вторых, делаю я здесь то же самое, что дома за бесплатно.
Ну и в-третьих… легко быть наложницей, когда твоего господина нет рядом.
Вот только уже на второй день я стала переживать за него.