— Держите, смотрите, пожалуйста.
Она переводит недоверчивый взгляд с меня на одежду и затем только её забирает.
Нет, я в чужом мире. Нужно умерить свою гордость. Мастер Вардан дал мне слово, что дочка будет рядом со мной. Жить в замке — по крайней мере это звучит лучше, чем попытаться остаться в деревне, где меня попытались сразу же использовать и уже заочно ненавидят. И лучше, чем тащить маленького ребёнка в лес лютой зимой.
Как бы ни было больно и обидно, я не дам этому мужчине сомневаться в себе, пока он сам не покажет себя с дурной стороны.
— Мама, а тот с волосами дли-и-инными… Он правда дракон?
— Наверное.
— А он… ну… плохой?
— Страшный скорее, — улыбаюсь я. — Это не значит, что плохой. Зато он сможет нас защитить.
Анежка позади только хмыкает на это.
Она несколько минут с упоением рассматривает одежду Пелагеи и поглядывает на мою. На мне старые заношенные джинсы, которые давно пора бы поменять и такая же старая красная кофта. Вот уж нашла, чем любоваться…
Но у них такого и близко нет, так что можно понять.
В итоге Анежка перестаёт так удивляться и принимается мешать холодную воду с горячей, чтобы я смогла искупать дочь и ополоснуться сама.
— Несколько дней до замка ехать… Спаришься, зачешешься ещё, лучше хорошенько помыться… — поясняет она.
Мне, конечно, не слишком комфортно раздеваться, когда под окнами маячат охранники, но делать нечего. Купаю малышку с отваром трав. От золы отказываюсь, потому что мы обе не такие уж и грязные. Интересно, здесь ни у кого ещё нет мыла, или оно всё же есть у тех, кто побогаче?
Боже… тут такое происходит, а я о мыле думаю.
Но, может, и хорошо. Сосредоточившись на бытовых мелочах, может быть, удастся не сойти с ума.
Малышке достаётся длинная льняная рубашка, бледно-красная, праздничная. Мне Анежка протягивает похожую. Вместо нижнего белья же она предлагает нижнюю юбку.
Меня это смущает, и я решаю простирать своё родное и повесить над печкой. Выглядит не слишком прилично, но трусы — это святое. Да и бюстгальтер, грудь у меня третьего размера, без него неудобно.
— Нехорошо надевать вещи из старого мира… — ворчит Анежка.
— Зато удобно. Советую.
К моему стыду она подходит к печке и в нижнее бельё всматривается тоже. А я пока кормлю дочку похлёбкой и кашей. Всё пресноватое, но съедобное. Пелагее, конечно, не нравится. Она вообще капризная у меня в плане еды. Но тут ей, видно, слишком интересен новый мир, чтобы возражать.
Укладываю дочку под недоумённые вопросы Анежки:
— И так они прямо держатся? А такие маленькие… Как детские, а не давят?
— Нет.
— Да, у тебя ещё бёдра узкие… Как только родила?
На самом деле нормальные у меня бёдра. Но за поведением женщины наблюдать забавно.
Глава 6
В конце концов, моя девочка засыпает. Удачно всё сложилось: её ночью поднял и напугал отец, не дав выспаться. А я в принципе не спала. И вот попали мы в другой мир не утром, а вечером. Сейчас и вовсе ночь, за окошком завывает ветер, мимо с факелами иногда проходят мужчины — охранники или просто случайные прохожие. В доме на сундуке всё ещё сидит Анежка. Наверное, как дополнительная охрана.
Я поднимаюсь с лежака, накрываю дочку и поднимаюсь.
Женщина молча наблюдает за мной. Будто бы я дикий зверь, которого она раньше не видела. От которого не знает, что ожидать.
— Думаете, у меня не выйдет сбежать? — шёпотом спрашиваю я.
Она качает головой.
Я потягиваю свою чёрную, ещё влажную прядку волос. Закусываю губу, глядя в окно.
— Я имею в виду. По дороге. Или из замка. Вам-то ничего уже за это не будет. Никто никого не накажет.
Она вздыхает.
— Не понимаю я тебя… То хороший защитник — генерал, то думаешь, как бы сбежать… Я уж думала, что ты рада, что попала сюда.
Веду плечом, не зная, как лучше ей объяснить и стоит ли.
— Не понимаете… У меня ведь и выбора нет. Точнее, есть — радоваться или нет. Так что чего не радоваться, зачем зря ребёнка пугать? Или вы знаете, как мне вернуться домой?
Анежка качает головой.
— Попаданки не возвращаются. Не слышала о таких. А по дороге ты сбежать не сможешь… Из замка, когда уже не будет за тобой пристально следить — может. Но куда? Зачем? Да ещё и с дитём… Далеко не уйдёшь. И работы не найдёшь. Только если какой-то храбрец решится тебя приютить и жениться. Хлипкая ты, конечно, но всё может быть, — она ободряюще мне улыбается.
От этого даже тепло становится на душе, хотя и, должно быть, наоборот.