— Спасибо… дядя.
Торги
***
После осмотра новоиспеченных наложниц отвели на третий этаж аукционного дома, выделили одну комнату на двоих и заперли их там на замок. Комнатушка, разумеется, и в подметки не годилась каюте капитана на корабле Забытая мелодия. В небольшой комнате не было места для просторной кровати, для органа или хотя бы столика. Все на что могли рассчитывать женщины: две одноместные кровати, заправленные хлопковыми простынями и небольшая тумба, на которой стояла масленая лампа. Красные стены были холодными, что, конечно же, радовало, но отсутствие окон и хотя бы ночного горшка удручало.
Женщины разместились, выбрали кровати и просто прилегли отдохнуть, а через несколько часов пришел чернокожий евнух, который принес поднос с едой. С обедом дела обстояли намного лучше, чем с комнатой. Наложницам приготовили: гороховую кашу, с оливковым маслом и приправами, булочками с изюмом и приятным удивлением стал небольшой кувшин вина, который евнух принес вместе с холодным чаем.
После обеда грязную посуду унесли, а дверь снова закрыли на замок. Алекса, наевшись и напившись, начала тонуть в сладкой истоме, поэтому решила прилечь на кровать и попытаться уснуть. Аукционный дом стоял в центре невольничьего рынка, поэтому про укачивания на волнах бушующего моря можно было забыть. Так Алекса и сделала, а через пару минут мгновенно уснула.
Ей снова приснился дом. Но это была не твердыня Оран и даже не старый дом отца, в котором она прожила детство. Дом во сне выглядел в точности, как усадьба семьи Рема, где провела своё детство мачеха Жасмин. Одним прекрасным вечером там собралась вся семья, все были живы и здоровы. Любимый отец пригласил всех за стол, открыл бочку вина и стал угощать любимую семью. За столом никто не говорил ни о войне, ни о дарах королевы — это был самый обычный ужин, на котором дети бегали вокруг стола, пытаясь догнать маленького Жака, а взрослые, распивая вино, смеялись так громко, что Алекса заплакала. Она была рада видеть сестрицу, её мужа, любимого отца, мачеху и Карла Масура, которые были по-настоящему счастливы. Это был сон, но Алекса не хотела просыпаться, потому что только тут она может быть счастлива в кругу семьи, которой у неё больше нет.
Счастье длилось недолго. Очень скоро наступили сумерки, а в комнату пришел мужчина, который разбудил Алексу и Сабилу. Глава невольничьего рынка был плотным мужчиной в позолоченной рясе с вышивкой из золотых нитей, а на его шее красовалась золотая цепь с большим сапфиром в оправе. Лысый мужчина с пухлыми щеками дождался, когда наложницы придут в себя и встанут перед ним.
— Алекса и Сабила, — оценивая взглядом, сказал он. — Одна должна была стать наложницей императора, а за вторую просит очень влиятельный человек Дракона. И что в вас особенного? Впрочем, это не имеет значения. Я пришел, чтобы предупредить вас обеих. Завтра вас выставят на торги, поэтому выспитесь, как следует, ибо впереди тяжелый день.
— Вы хотите нас продать уже завтра? — уточнила Алекса. — А куда мы попадем?
— Я не знаю, милочка, — улыбнулся глава. — Вы станете наложницей того, кто предложит за вас хорошие деньги. За тебя так вообще лично попросил господин Орлан де Месс. Ты с ним знакома?
— Вроде того…
Глава сверкнул улыбкой и посмотрел на Сабилу.
— А тебя, дорогая, я держать на аукционе не стану. Император человек справедливый, но я бы не хотел создавать себе проблем из-за того, что тебя украли у великого Дракона.
Сабила и Алекса переглянулись.
— Ладно, — хлопнул по животу глава, — отдыхайте, а завтра утром вас подымут и приведут в порядок. Сабила, ты пойдешь под номером шесть, а ты, Алекса, будешь последней. Посмотрим, сколько денег вы принесете аукциону. Очень надеюсь на вас.
***
Утро наступило раньше, чем полагалось. Дело в том, что по приказу главы наложниц разбудили за несколько часов до рассвета. Их снова отправили в подвал, где Алекса получила первую порцию чая и мази, а потом им позволили позавтракать в обществе еще восьми таких же наложниц. За столом всех ждал настоящий пир из разных видов каш, ароматного чая и булочек с изюмом. К сожалению, никого вина или даже мяса предложено не было, что немного огорчило Предвестницу. Что ж, оказавшись на другом материке, приходиться мириться с положением в обществе.
После обеда всех загнали в небольшой помещение, с плитками на полу и стенах, где каждой наложнице выдали по тазику с горячей водой. У стен стояло еще несколько бочек, из которых можно было взять воду, если не хватит. На то, чтобы привести себя в полный порядок, у наложниц ушло больше часа, а потом, когда с гигиеной было покончено, всех повели в соседнее помещение, где были установлены туалетные столики с косметикой. Женщины должны были навести макияж и показаться главе. И только если этот полный человек одобрит внешний вид, наложницу отводили в третью и последнюю комнату подвала.
Здесь их ждали шкафы с одеждой, ширмы и большие зеркала. В этот раз наложницы ничего не выбирали, ибо выбор одежды делал за них сам глава, а помогали одеваться евнухи, которые собрались в комнате и уже приготовили несколько вариантов одежды. Для Сабилы глава выбрал красный цвет наряда, а Алекса должна была подобрать что-нибудь из оттенков мягкого золота.
Стоило открыть шкаф, как стало понятно, для чего здесь собрались евнухи. Алекса охнула, увидев одежду наложницы. Впрочем, это и одеждой назвать было нельзя. Она, разумеется, не собиралась одеваться в столь откровенный наряд и, схватив из шкафа непонятную тряпку оттенка мягкого золота, подошла к главе.
— Вы серьезно хотите, чтобы я оделась в это?! — выпучив глаза, спросила она. — Это ведь даже не одежда!
Глава рынка только улыбнулся и ответил.
— Не наденешь это, выведем без одежды.
Алекса хотела стукнуть главу в лоб, но устраивать свои права бессмысленно. К тому же, Сабила давно выбрала себе наряд и уже приоделась. Махнув на всех рукой, Алекса вернулась к шкафу, взяла несколько платьев с вешалок и вместе с евнухом спряталась за ширмой. После долгого выбора менее откровенного наряда, она вышла, чтобы показаться главе.
Тот присвистнул, а она покраснела.
***
В главном зале аукциона давно собрались покупатели. Круглое помещение, с трибунами, которые уходили высоко наверх, имели овальную конструкцию, окружившую небольшую площадку в центре зала. Под сводами весела большая люстра со свечами, а в большие окна проникал дневной свет. Уютом в этом месте и не пахло, зато в воздухе витал приятный аромат женских духов и менее притягательный запах курительного табака.
Дауд, Шадида и Малик немного задержались в дороге, поэтому пришли как раз к продаже второй наложницы, которую выставили этим солнечным утром. Трибуны давно были заняты другими покупателями — в основном это были мужчины, но среди них проглядывались и женщины, которые, видимо, не так привередливы в выборе партнера, как Шадида. Впрочем, Малик моментально нашел свободное место в первом ряду, а сам, не имея власти, остался за трибунами, потому что на выбор он никак не влияет. На аукцион пришли господин и госпожа, которые и будут себе выбирать наложниц, а он, оставшись в стороне, должен будет встретить женщину в подсобном помещении, объяснить правила поведения и сообщить о том, куда её повезут.
К небольшому разочарованию Дауда в первых четырех наложницах не было ничего, на что можно положить взгляд. Жительницы империи не в большой цене в аукционном доме, но даже в этом случае на двух из них нашлись покупатели. Уже вторую женщину с короткими каштановыми волосами приобрел высокий полнотелый господин, который выложил за неё двадцать пять тысяч копий. Не то, чтобы цена была заоблачная, однако чаще всего жительниц империи продают за сущие копейки.
Пятая наложница, вышедшая в сером одеянии, так же не привлекла никакого внимания Дауда, потому что его не привлекали полнотелые женщины. За господами можно проследить лишний вес, но когда женщина становится полной, это вызывает только отвращение. Дауд был ценитель стройный, красивых женщин с необычной внешностью и элегантной фигурой.