— Я рада тебя видеть, Ыксан, — улыбнулась Алекса, обняв главного евнуха.
Он улыбнулся и предложил пройти в главный дом. Но Алекса промедлила и осмотрелась по сторонам, пытаясь отыскать в лицах остальных евнухов, встречающих её на улице, ещё одного важного человека.
— А где Локмания? — спросила она с тревогой.
— Привратница умерла два года назад, — ответил Ыксан. — Многое за это время произошло, Алекса. Не удивляйся, когда встретишь госпожу дома Грёз.
— Госпожу? — уточнила она.
— Теперь домом правит госпожа Шадида, — хладнокровно сообщил Малик.
— А где Дауд? — спросила Алекса.
— Об этом следует поговорить с господином Кабылом, — ответил Ыксан. — Идём, Алекса, тебя ждут в гостевой комнате.
Она прошла вслед за главным евнухом в дом господина, ранее принадлежавший господину Дауду. Новости о смерти привратницы Локмании выбили из колеи, но Алекса совсем растерялась от слов евнуха. Случилось что-то такое, что не может порадовать. Алекса ещё не знала причину смены главы дома Грез, поэтому опасалась худшего варианта.
К счастью, войдя в прохладный дом и дойдя до гостиной, где на полу лежали подушки, был приготовлен обеденный стол и вокруг него сидели люди, она увидела своего Тирана. Дауд сидел рядом со своей черноволосой сестрой, а справа от госпожи Шадиды обедал господин Кабыл, поднявший глаза, когда гостья и убийца императора вошла.
— Добрый день, — немного успокоившись, сказала она, после чего исполнила реверанс и подошла к столу. — Я прошу прощения за задержку. Путь оказался не таким простым, как я рассчитывала. Несколько раз пришлось спрашивать дорогу, чтобы добраться. Да и верблюд совсем усох, пока вез меня сюда. Господин Кабыл, примите…
— Сядь, Алекса Масур, — сдержано потребовал старший брат императора.
Предвестница посмотрела в глаза Дауда, ставшего несколько старше и возмужавшего за эти годы расставания. Теперь он мог бы стать совершенным любовником, если бы оставался её господином. Она не стала улыбаться и показывать, как рада этой встрече. Ситуация была непростая. Даже госпожа Шадида сидела так, словно набрала в рот воды.
Алекса села за стол и посмотрела на чай с угощениями. Ей хотелось промочить горло, но этого она делать не стала, а просто поправила кожаный дублет и пистоли на груди, ожидая первых слов от хозяйки дома Грёз.
— Ты принесла моей семье только смерть, Алекса Масур, — обвинительным тоном заявила Шадида. — Моли Солнце, Звезды и Луну только за то, что господин Кабыл изволил с тобой поговорить. Если бы не он, я бы тебя голыми руками задушила.
— Довольно, — сдержано сказал Кабыл. — Я понимаю, что ситуация сложная. Но мы должны держать себя в руках. Алекса Масур, я не стану спрашивать, зачем ты убила моего брата. Только ответь. Ты хочешь развязать войну с империей?
— Не хочу и никогда не хотела, — ответила она. — Дракон не дал мне другого выхода. Мне жаль, что пришлось его убить. Но, господин Кабыл, хоть вы понимаете, насколько опасен Ивар Остин? Или я ошибаюсь?
Он взял со стола пиалу с чаем, сделал глоток и вздохнул.
— Я был там, когда наш флот потерпел поражение, — признался он. — Многие советники предупреждали императора, что дальнейшее наступление может стоить нам не только победы. Мы могли погибнуть. Но мой брат не желал никого слушать и приказал нападать. Я его всегда любил. Однако он совершил глупую ошибку, которая стоила нам очень дорого. Ты права, Алекса Масур. Ивар Остин слишком опасный враг. Дракон этого не понимал. Я понимаю. Не знаю, что тебя связывает с северными кланами, но война с ними мне не нужна. Если мы начнем войну за земли империи, Ивар Остин придет на пепелище сражений и просто отберет материк у победителя. Хоть ты и убила моего брата, забрала жизнь великого Дракона, мы должны найти общий язык, чтобы не проиграть очередную войну.
— Я с вами полностью согласна, господин Кабыл.
— Пока молодой Дракон учится в храме и готовится занять трон, я буду временным правителем империи Шадаш-Тарза. Меня приняли люди. И раз с формальностями было покончено, можно решить сложившуюся ситуацию. Итак, Алекса Масур, я обещаю тебе, что империя не развяжет войну с северными кланами, но вы должны покинуть наши границы. Плывите, куда хотите. Меня это не волнует. Я не хочу вас видеть.
— Мы отплывем к Малым Землям, — сообщила Алекса. — Господин Кабыл, с моей стороны это будет верхом цинизма, но я хочу попросить у вас корабли.
Дауд с сестрой переглянулись.
— Ты права, — согласился Кабыл. — Это верх цинизма.
— Чтобы доставить армию до Малых Земель и убить Ивара Остина, мне нужен флот. Господин Кабыл, посмотрите на эту ситуацию с другой стороны. Я отплыву из империи и больше никогда не вернусь. Моя армия нападёт на короля, тем самым выиграв вам время. За несколько лет войны на другом материке империя сможет восстановить потерянный флот. К тому же Дракон станет старше и сможет самостоятельно принимать решение. Под вашими чуткими советами, разумеется. А если я преуспею и одержу победу, угроза с ваших земель пропадёт. Больше нет врага, способного одолеть вас, господин Кабыл. От смерти этого клятого ублюдка выиграют всё.
— Набеги северян славятся хорошим доходом, — поглаживая висок, сказал Кабыл. — Если ты преуспеешь, и твоя армия вернется с добычей, за пятьдесят кораблей я возьму тридцать процентов дохода.
— Вы дадите пятьдесят кораблей, если конунги пообещают вам тридцать процентов добычи? — уточнила Алекса.
— У вас уже достаточно кораблей, — напомнил Кабыл. — Я пошел на многие уступки, но ничего не дается просто так. Алекса Масур, ты убила моего брата, обокрала империю и требуешь корабли. Так не пойдет. Я дам пятьдесят кораблей на своих условиях, а на большее не рассчитывай.
— К сожалению, господин Кабыл, это решать не мне. Когда свершиться месть, я оставлю северные народы. Они вернутся в империю Шадаш-Тарза без меня. У кого и требовать награду, так это у конунгов. Вам следует самому побеседовать и обсудить условия.
— Мы это обсудим, не беспокойтесь, — поднявшись на ноги, промолвил Кабыл. — Идемте, госпожа Шадида, позволим им проститься.
Сестра Дауда стиснула зубы, бросила презрительный взгляд и вскочила так быстро, словно всё это время просидела на раскаленных углях. Не сказав ни слова, она прошла вслед за господином Кабылом и закрыла за собой дверь.
— Я так понимаю, тебя должны наказать, — промолвила Алекса, опустив голову.
— Господин должен отвечать за своих наложниц, — сдержанно ответил Дауд. — Я тебя купил, воспитал и у нас есть общая дочь. Раз уж господин Кабыл не рискует развязывать войну с северными кланами и казнить убийцу своего брата, этот позор семьи Аль Салил придется смыть его господину.
— И что с тобой будет?
— А ты как думаешь? — вздохнул Дауд. — Ты убила императора. Считаешь, что меня просто высекут палками и отпустят? Нет, Алекса, я был приговорен к смерти. Меня казнят во имя твоей мести.
Алекса почувствовала, как всё сжималось в груди. Сердце стало биться быстрее, к горлу приступил ком, который она никак не могла проглотить. На душе было так больно и тяжело, что она просто встала, исполнила реверанс и прошла к двери.
— Прости, Дауд, — промолвила она. — Я не могла поступить иначе.
— Ещё как могла, Алекса. Ты могла остаться со мной и забыть про кровавую вендетту. Но ты избрала путь мести и погубила человека, который любит тебя до сих пор. Скажи, сколько ещё людей умрёт ради твоих стремлений? Скольких ты погубишь, пока не утолишь жажду крови?
— Всех… — шепотом ответила она. — Себя я тоже уже погубила.
— А Офелия?
— Наша дочь не имеет к этому отношения. Это моя миссия. Не волнуйся, Дауд, я не стану подвергать опасности жизнь нашей дочери. Офелия не пострадает из-за ошибок, совершенных их родителями.
— Какую ошибку совершил я?
— Ты сам меня отпустил, — обернувшись, ответила Алекса. — Ты лжец, Дауд Аль Салил. Все мужчины лжецы. Люби ты меня по-настоящему, никогда бы не отпустил женщину, которая родила тебе дочь. Ты, Карл… Бьорн тоже меня отпустит. Вы никогда не любили меня так, как я этого заслуживаю.