Потому что его горячий язык, умело ласкающий мой рот, пробудил во мне странные чувства. Они расцвели во мне, и с жаром разлились по всему телу, особенно концентрируясь внизу, между ног. Там вспыхнул чертов пожар! Безумие какое-то. С каждым рваным вздохом, когда этот вампир давал мне мгновение передышки, я чувствовала его запах на языке, и он отравлял меня: Кейн пах осенью, мрачной и холодной. Смертью. Желанием.
— Попробуй только пометить меня, — с тихим рыком прошипел он мне в губы, и я открыла глаза, встретившись с его полыхающим от желания взглядом. Кейн задрал мне платье, закидывая ногу к себе на бедро, а потом с треском порвал белье, царапнув когтями кожу. — Я не буду твоим рабом.
— Тогда свали, — шикнула я в ответ в это наглое, но безумно красивое лицо, — я это не контролирую, и метка тебя не спросит — можно ли появиться на тебе!
— Придется постараться, — он, словно в отместку, вдавил в бедро пальцы и я вскрикнула от боли, — или я превращу твою жизнь в ад. Я никому не подчиняюсь.
— Ты будешь уже рабом и ничего не сможешь сделать. Не трогай меня и ничего не случится.
— Я видел, как ты умеешь наказывать своих рабов, — он приподнял уголок губ в опасной улыбке и наклонился к моим губам. А потом прошептал, едва их касаясь: — Я умею терпеть любую боль. Тебе такой раб не понравится… это опасно.
— Погоди, — в панике произнесла я, чувствуя, как он расстегивает штаны. Черт, черт, черт! Легко сказать «не меть меня», но сложно выполнить! Даже если он будет держать пистолет у моего виска, вряд ли я смогу сдержаться и не сделать то, что происходит само по себе. — Погоди, Кейн, — я положила ладони ему на плечи, пытаясь его немного отстранить.
Он был весь словно из стали. Я чувствовала под пальцами напряженный рельеф мышц, и вздрогнула, представляя, что меня сейчас будет трахать эта ненормальная машина для убийства. Которая ловит приходы из-за проклятия, пялясь в стены. Хуже и придумать нельзя. Можно еще пойти трахнуться с голодным тигром — разницы особой не будет.
Ну, правда, вряд ли я захотела бы тигра. Этот был внешне человеком.
Когда между влажными складками внизу я почувствовала твердый и горячий член, то закрыла глаза. Придурок. Кажется, у меня вскоре будут проблемы.
— Как ты сладко пахнешь, мармеладка, — промурлыкал Кейн мне в шею и потерся об нее носом, заставив меня содрогнуться, — можно я тебя съем?
— Нет.
Он неожиданно медленно толкнулся внутрь меня, и я едва не вскрикнула.
— Неправильный ответ, — хмыкнул он. Его ладони забрались мне под платье, поглаживая обнаженную кожу и характер прикосновений изменился: я даже не представляла, что этот псих может быть… ласковым. И даже нежным. Дьявол!
Кейн внезапно с треском разорвал на мне платье, отбрасывая его в сторону. Наклонился, как оголодавший захватывая поцелуем мою грудь. Я задохнулась от возбуждения, когда он принялся обводить сосок языком, царапая его клыками. Выгнулась в его руках и едва не вскрикнула снова, чувствуя, что сама насаживаюсь на его твердый и горячий член, и Кейн в ответ с рыком ворвался внутрь меня на всю длину.
— О, боже, — прошептала я, цепляясь за него и подставляя ему шею для поцелуев, не задумываясь о том, что творю. Занимаюсь любовью в коридоре, где в любой момент кто-нибудь может пройти. Позволяю этому безумному животному по имени Кейн брать мое тело.
— Ошиблась, крошечка, — засмеялся он, двигаясь во мне грубо, рывками, вбиваясь на всю длину, и заставляя умирать в его руках. Покрывая меня клеймящими, горячими и такими же грубыми поцелуями. Словно я его собственность. Он сжимал мои волосы на затылке, заставляя запрокинуть голову, и не давал даже шелохнуться. Я чувствовала себя в стальном капкане, который медленно стискивал меня в смертельных объятиях. Пока еще не так больно, пока еще не так страшно, но я уже понимала – мне никуда не деться. Не отказаться, не уйти. Капкан схлопнется, и Кейн возьмет у меня все, что хотел: и секс, и кровь, и даже мою жизнь, если пожелает.
И, боже, был еще один нюанс, который меня невероятно тревожил: я чувствовала приближение оргазма от этого долбанутого секса, и во мне начали плясать миллиарды волнующих пузырьков, как в бутылке с шампанским, которую встряхнули. Их становилось слишком много, и я готова была взорваться. Вот только… метка!!!
Кейн неожиданно снова опасно зарычал, а я распахнула глаза и в ужасе смотрела, как по его руке, от запястья до плеча поднимается вязь моей метки. Стремительно… и, наверное, больно. Он это чувствовал. О-о-о-о, мне конец!