Мне стало не по себе. А Марс, скрестив руки на груди, стоял в дверном проеме, плечом опершись о косяк. Он, похоже, доверял этой шаманке и ждал от нее какого-то утешительного вердикта. Вязь на его руке никуда не делась, но она была окаймлена покраснением, которое, вероятно, со временем пройдет.
Зашипев, отчего я вздрогнула, незнакомка открыла глаза. На меня устремились четыре зрачка — по два в каждом глазном яблоке. Их окружала желтая радужка с черным кольцом, и это по-настоящему жуткое зрелище.
Сглотнув от подступающего к горлу ужаса, я подвинулась ближе к спинке дивана.
Шаманка жестом руки подозвала к себе Марса, а когда он подошел и наклонился, костлявыми пальцами вцепилась в ворот его рубашки и, притянув к себе, зашипела на ухо:
— Девочка принадлежит Драаху. Там ее корни. Она обладает редким даром привязывать к себе самцов. Хочешь избавиться от метки, из-за которой ты теперь раб этой девочки, подари ее другому. Но… — она желчно захихикала, — тот, кому ты ее подаришь, должен быть предупрежден о ее даре и должен желать получить ее в подарок. Подаришь обманом, метки не лишишься и будешь страдать всю оставшуюся жизнь. — Шаманка другой рукой подняла какую-то руну и поднесла ее к глазам Марса. — Она помазана богиней любви и плодородия. Обладать ею — большая честь. Так что подумай: может, оставишь ее себе.
— Пшла вон! — фыркнул ей Марс, вытряся из кармана несколько звякнувших монет.
Шаманка подобрала деньги, завернула их в платок вместе с рунами и, попятившись, ушла.
Мы снова остались вдвоем, и я терпеливо ждала объяснений. Но Марс сначала расхаживал из стороны в сторону, пялясь на свою руку, потом почесывал затылок, а потом выпил две порции коньяка.
Выдохнув, он кулаками оперся о барную стойку и через плечо покосился на меня. Я съежилась от его пронизывающего невидимыми иглами взора.
— Ты знала?
— Чт-то? — растерялась я.
— Ясно. Не знала. — Он повернулся ко мне вполоборота и сунул руки в карманы брюк. — Выходит, и Велору ты никакая не сестра. О Драахе что-нибудь знаешь?
— Нет, — помотала я головой. — Это какой-то модный бренд?
Марс усмехнулся:
— Бренд… Драах — это целый мир со своими законами, устоями и… брендами. Тамошний народ опасен, так как обладает уникальными способностями. Одна из них оказалась и у тебя. Ты помечаешь мужчин… во время секса. Превращаешь их в своих рабов. А я на рабство не подписывался, свободу люблю. Так что не обижайся, Алиса, я от тебя избавлюсь.
— Но вы…
— А пока я буду искать того кретина, который согласится принять тебя в дар от меня, ты будешь отрабатывать свой кусок хлеба в казино. И если мне понадобится, выбить должок из какого-нибудь задолжавшего упыря, ты мне в этом поможешь.
— Но я…
— Возможно, тебе повезет. Если я сыщу для тебя драаханца, то у тебя появится шанс примкнуть к своим. Если нет — не обессудь. Это бизнес, девочка, ничего личного. Ну а пока ты работаешь на меня, запомни: с клиентами не трахаться без моего приказа, не воровать, не пить, не отлынивать. Я жесткий, и твоя метка не остановит меня, если тебя придется отшлепать. Она лишь отвратит моего дружка от других женщин. Поэтому учти, что я буду трахать тебя, когда и где мне вздумается. Никакой обет воздержания я нести не собираюсь. Жизнь у меня одна. Уловила?
Я молча кивнула, не представляя, как вообще могу возразить…
— Это хорошо, что ты послушная. Меньше всего мне сейчас хочется отношения выяснять. — Марс снова начал расстегивать свою рубашку. — Давай-ка снимай эту штуку с себя. Метка меткой, а стояк мой никуда не делся…
Не успела я опомниться, как Марс подлетел ко мне, схватил за шею и поднял на ноги. Резко развернул, коленями поставил на диван и толкнул на спинку. Едва я руками оперлась о нее, как ощутила широкую горячую головку, упершуюся в мое лоно.
Марс вдруг замер. Задумчиво хмыкнул, медленно провел членом между моих ягодиц и, скалясь, произнес:
— А может, попробуем сюда?..
— Куда — сюда? — в ужасе прошептала я, услышав, как собственный голос предательски дрогнул.
Марс склонился ко мне, твердой грудью прижимаясь к моей хрупкой спине, и горячо прошептал мне на ухо:
— Расслабься. Тебе понравится…
Глава 5
— Что? Нет! Марс!
Его как подбросило. Чертыхнувшись, оттолкнул меня лицом в постель и поднялся, резко и нервно расхаживая по комнате.
— Сраные твои штучки. Так значит твоя исполнительность закончилась!?
Свернувшись в клубок и поджав под себя ноги, я исподлобья глядела на мужчину, до скрипа, сжимающего кулаки.