Мне он таким хорошим не показался, но будто у меня выбор есть.
— Пошли, к нам как раз сегодня делегация с Ватории прилетела. Глянешь на этих зеленых чудил с топорами, оборжаться просто, — девушка улыбнулась и поманила меня за собой, продолжая активно жевать жвачку. — В общем-то, работка не пыльная: таскаешь напитки, улыбаешься, сиськами крутишь. Если совсем нужда замучила, можно на второй этаж с кем-нибудь из посетителей пойти, там посложнее конечно, но и денег побольше. Марс разрешает так девчонкам подрабатывать, но для секса есть второй этаж, там профи, имей в виду. Пойдем. — Она потянула меня за руку, предлагая пойти через общий зал, и, трусливо пряча взгляд, я пошла за ней.
— Гретка, а какие здесь правила?
— Не воруй. Марс узнает, уволит. — Ага, уволит он меня, как же! — Не ври ему, не отлынивай. Но вот последнее уже в твоих интересах! Больше столов — больше чаевые! — весело рассказывала она, протискиваясь сквозь толпу и таща меня за собой. — В игры сама не лезь! По правилам все вопросы к крупье, поняла?
— Ай! — Ледяной напиток проливается мне на грудь, и чуть подтаявший кубик плавно скрывается в откровенное декольте. — Извините, пожалуйста…
— Ничего, — урчащий голос раздается над моей головой, и я наконец поднимаю глаза, чтобы понять из чьих рук я выбила бокал своим плечом. — Я достану.
В следующую секунду вижу только руку, огромную такую, всю в татуировках, которая наглым образом ныряет вслед за ледышкой и сжимает пальцами мою грудь.
Глава 6
Я уставилась в ледяные синие глаза, плотоядно глядящие на меня, заметила, как кончик языка прошелся по губам, за которыми скрывались ровные белоснежные зубы, и как уголок этих губ коварно изогнулся.
Передо мной стоял высокий крепкий мужчина с внушительной шириной плеч, волевым подбородком, топорщившимися волосами. Натянутая на его рельефное тело футболка была готова вот-вот разойтись по швам, а татуировки лишь подчеркивали смуглость его кожи.
— Алиса, познакомься, это Ранчодас, — промурлыкала мне Гретка.
— Ранчо, — оскалился он.
— Вас назвали во славу сельского хозяйства? — поинтересовалась я, стерев с его лица самодовольную ухмылку. — Я случайно вам не мешаю лапой шарить в моих сиськах?
Он вынул из моего декольте подтаявший кубик льда, положил его себе на язык и, причмокнув, рассосал:
— Остренькая на язычок, но сладкая на вкус. Само очарование!
— Да ну нет, на школьном выпускном мне вручили ленту «Мисс Заноза в заднице», — во все тридцать два улыбнулась я, помня наказ Марса держать похотливых кобелей подальше. Впрочем, мне для полного счастья только еще парочки помеченных не хватало!
— Ранчо, а тебе не надо работать, например? — вмешалась Гретка. — Он у нас тут крупняк отыгрывает, — пояснила она мне и, заметив, что я ни черта не поняла, пояснила более доходчиво: — Когда какой-то клиент выигрывает крупную сумму, Ранчо подстрекает его сыграть еще разок и обыгрывает. Он уникален. Иначе казино Марса давно было бы на дне.
Я с ног до головы оглядела эту огромную тушу и хмыкнула:
— Ну да, я бы тоже лучше без штанов ушла отсюда, чем без головы.
— Да ладно, это у него только вид страшный. На самом деле, эта лапуся спит в плюшевой пижамке, правда, Ранчо? — Гретка игриво толкнула в бок. — Пойдешь с нами на делегацию с Ватории смотреть? Там вроде даже самка есть. Уебищнаааяяя…
— Но мне и такая сойдет, да? — усмехнулся Ранчо, глотнув из бокала остатки напитка, что стекал по моей груди и капал на живот.
Откуда-то со стороны донесся звон разбивающейся посуды и громкие крики.
— Твою мать! — всплеснула руками Гретка. — Час от часу не легче! Ранчо, приглядишь за Алисой? Пойду разрулю.
Я выпучила глаза, не особо-то горя желанием оставаться наедине с этим любителем женских прелестей и плюша. Но Гретка уже все решила, взяла курс туда, где произошла стычка, а меня уже за руку схватил Ранчо, потянув к лестнице.
— Идем, покажу тебе свою берлогу.
— С коллекцией пижамок? Учти, я поклонница кигуруми.
— Детка, в ней же неудобно жахаться.
— Ну тебе виднее, — пожала я плечами, поймав на себе задорный взгляд Ранчо. Догадался, зараза, что я неискушенная. — Кстати, Марс запретил мне… жахаться. Имей в виду, если тебе руки-ноги дороги. Новые-то не вырастут.