— Не сильно, — он задумчиво потер волевой подбородок, продолжая то и дело бросать жадные взгляды в мое декольте. — Малыш, ты хочешь, чтобы я тебя под опеку взял?
— Смотря что ты имеешь ввиду под этим словом.
— Ты со мной спишь, а я тебя от Марса защищаю. Ты же об этом?
— А ты можешь?
— А оно тебе надо? Я темпераментный парень и чаще всего ты меня будешь видеть не в пижамке, а без нее. Намек понятен?
— А может, мы с тобой как-нибудь по-другому договоримся?
— Это как же? — Ранчо мягенько так толкнул меня в грудь, что я завалилась на спину, будучи тут же подмятой под огромное тело, пышущее нескрываемым желанием. — У тебя что-то поинтереснее есть?
— Я сегодня узнала, что мечу мужиков, — пискнула я, чувствуя, как широкая ладошка ловко задрала платье и настырно тянет его вверх.
— Мм?
— Что-то там про Драах…
— Ты? Ты драаханка? — темные брови поползли наверх, но упорство Ранчо никуда не пропало, и он рывком содрал с меня тонкую тряпочку и отбросил ее как можно дальше.
— Не знаю, но похоже на то! — прикрывая голую грудь ладошками, я во все глаза таращилась на него, задумчиво рассматривающего мою шею, в то время как его руки бродили по моей коже. — Так что я бы тебе не советовала на меня так настырно бросаться! Пожалеешь!
— Малыш, ты себя вообще слышишь? — он рассмеялся так громко и довольно, что я проглотила дальнейшие слова, придуманные в целях моего спасения. — Драаханка это подарок небес. В моем доме таких, как ты, берегут как сокровище!
— Ты драаханец?
— Я? Нет. Но я точно могу оценить данную мне возможность. Слушай, заноза, предлагаю тебе себя, возьми меня в свои мужики, а?
— Ранчо…
— Не, не, не! Ты меня тоже пойми, я сейчас услышал то, о чем и мечтать не мог! Так что я с тебя теперь точно не слезу, — в подтверждение своих слов «лапуся» толкнулся бедрами мне навстречу, удобнее устраиваясь между моих ног. — Ну же, малыш, соглашайся. Я сладкий, как сатарские персики, я тебя на руках носить буду.
— Тебе-то это зачем?
— Ммм, — многозначительно потерся он носом о мою ключицу, будто сейчас замурлычет как огромный кот, но все же продолжил: — Ты ж мечта наяву. Так ты получается и Марса захомутала?
— Я не специально!
— А, не важно! Пофиг. Заноза-а-а-а…
Его пальцы сжались на моем колене и отвели его в сторону еще сильнее, буквально открывая мои бедра перед мужским пахом. Задышав громче от смущения, я хотела возразить, но у Ранчо были другие планы.
Грандиозные! Чтоб его черти за ноги покусали!
С искушающей улыбкой он оторвал голову от моей груди для того, чтобы опустить вновь, только на этот раз целясь прямо в губы, к которым прижался и настойчиво надавил, заставляя меня поддаться.
— О, боги… — выдохнула ему в рот, отвечая на поцелуй с такой страстью, что сама растерялась от собственных эмоций. — Ранчо…
— Ты еще вкуснее, чем я думал.
Его пальцы зарылись в мои волосы и притянули ближе к себе, позволяя нам целоваться так яростно, будто мы голодные до ласки звери, которые долгое время искали друг друга.
В груди загорелся пожар, который обжигал кончики моих пальцев, бродивших по рельефным плечам, пока я растворялась в диком поцелуе.
Мой второй поцелуй, но чувство такое, будто я всю жизнь только и делала, что целовалась.
— С ума сойти, — шепнул он, жарко опаляя мой рот, и сел, отрывая меня от дивана и усаживая на свои колени, заставляя похотливой кошкой прижаться к его телу. — Ты… ты… как мечта на вкус…
Он придавил меня к себе, пока я инстинктивно покачивала бедрами, не зная, как справиться с накатившей волной неконтролируемого желания.
Я хотела его. Именно его и прямо сейчас! Никак иначе!
Оторваться от тела Ранчо сейчас было бы для меня смертельно, и смотря в пьяные глаза льдинки, во время коротких передышек я видела, что это взаимно.
— Мне так… горячо.
— Я могу больше, — прижимая ладонь к пояснице, он только ближе подтянул мои бедра к своему паху, в котором уже чувствовалось все его настроение. — Скажи «да», и я тебя в космос подниму, заноза. Скажи «да».
— Ранчо…
— Просто скажи даааа…
— Черт с тобой! Дааа, но я тебя предупредила!
— Готовься, малыш, мы взлетаем! — с похабной улыбкой сказал он, и мои трусики уже разорванной тряпкой скрылись в углу комнаты, а чуткие пальцы погладили все еще воспаленную кожу. — Малыш, чуть шире ноги.
Уткнувшись лбом в большое плечо, я вздохнула, едва дыша, и закрыла глаза, чувствуя, как подушечка чужого пальца растирает выступившую влагу.
Я намокла, захотела, и он это чувствовал, огромным котом урча у моего уха, и поглаживая нежные лепестки, чуть проталкивая пальцы внутрь.