Ведь не из-за старого дома же нашего? Он был не такой дорогой, чтобы на всю жизнь связывать себя со мной. Секрет же мне раскрыл как ни странно Матир.
Он пришел одним из последних, когда свободных мужчин в городе уже не оставалось, как мне казалось. Столица большая, конечно, но мне чудилось что почти вся мужская ее половина толчется у меня дома.
Матир принес мне цветы и огромный торт, а когда я пригрозила надеть ему этот торт на голову, сказал:
— Зря ты, Эйна, противишься. Все равно без мужчины тебе не прожить. Кто-то должен приносить деньги, кто-то ухаживать за домом, кто-то защищать тебя.
— Я справлюсь сама! — Запальчиво отвечала я.
— Не справишься, — качал он головой. — И когда поймешь это, выбирать придется из остатков. А уж когда тебе твое тело потребует мужчину, дай богиня, чтобы мужчина этот был достойный, а не первый попавшийся.
— Я никогда не лягу с мужчиной! Какое тело! — Запальчиво возразила я, но Матир только рассмеялся.
Он наклонился ко мне так близко, как тогда в танце и проговорил хрипло:
— Я лучше знаю. Я тот, кому ты сдалась.
И видит богиня…
Я почти сдалась.
— Но почему? Почему ты пришел ко мне? — На остатках воли просипела я тогда. — Ведь ты можешь взять себе любую.
— Ты особенная, — сказал он. — Ты единственная, кто остался чистой и невинной, не поддался своему телу. Я уважаю тебя за это. Такая жена мне и нужна.
— А как же хитрые утехи? Разве в браке это не важно?
— Очень важно, — кивнул Матир. — Но за утехами я могу ходить к другим подружкам. А ты будешь женой.
Вот тогда я и поняла, какая судьба меня ждет с ним. И прогнала его, надев торт на голову. А сама всю ночь тихо плакала и сбежала в горы на следующий же день. Просто чтобы доказать себе и всем остальным, что я отлично справлюсь одна. Без мужчин и без родителей. Может быть, даже найду там пещеру и буду жить отшельницей.
Вот чем это все обернулось.
Крепость Властелина
Когда мы двинулись в пустыню нашим караваном, я была лишена возможности даже смотреть в окно. Не то чтобы там было на что смотреть — красноватый песок, незаметно меняющий оттенок. Так незаметно, что только на стоянках я видела, как он становился все темнее. Но окошки были закрыты плотными заслонками. От пыли, говорили мне женщины в черном. Но я догадывалась, что не только. На самом деле никто не хотел, чтобы я узнала путь к замку Властелина.
Мы двигались несколько дней. Я почти не спала по ночам, глядя в черное небо над головой — нам расстилали постели на песке. По разным сторонам от меня храпели женщины в черном, а я не могла унять свои мысли и не находила уютного местечка на твердой земле.
Было очень страшно. Ведь вряд ли в цитадели Властелина Черной Пустыни найдется хоть один нитариец согласный вернуть меня домой вопреки власти Дари.
Теперь, когда я больше не девственница, я могла бы жить спокойно в доме своих родителей, на меня бы не слетались как мухи на мед все эти мужчины.
Но именно теперь я потеряла свою свободу полностью
Последнюю ночь мы не останавливались на ночлег, а ехали до упора, пока вдруг колеса повозок, огромные, способные пройти по пескам, не застучали по камням, а через какое-то время не остановились.
— Прибыли! — Выдохнула одна из женщин и распахнула дверь повозки.
В темноте было не рассмотреть окрестностей, но громада приземистого замка заслоняла свет звезд. Таких огромных строений не было даже у нас в столице. Не такие уж дикари эти пустынные люди, выходит.
Сразу поднялась суета, куда-то побежали слуги, таща сундуки, вывалили на двор наложницы, радостно щебеча, откуда-то прибежало еще столько же женщин в ярких платьях, обнимаясь с ними. Женщины в черном попытались загнать всех в коридоры, но получалось у них плохо. Но одна все-таки крепко взяла меня за руку и сказала:
— Ты на особом положении. Идем.
И мы пошли.
В этот момент ко мне пришли мысли которые я гнала от себя всю дорогу. Что теперь я принадлежу Властелину Дари и навсегда буду его собственностью. И неизвестно, что будет дальше — будет ли он продолжать меня иметь в своей постели или поселит с другими обитательницами, и жизнь эта будет нелегкой, потому что все узнают, как жестоко были наказаны те, кто меня обидел.
Нет, все же похоть Властелина пугала меня больше. Его яростное желание и огромный мужской орган, который он мне едва показал.
— Это твоя комната.
Меня втолкнули в узкую келью с крошечным зарешеченым окном.
В ней была только кровать, туалетный столик с зеркалом, умывальный столик и деревянное кресло. Зато на двери изнутри была защелка.
Под кроватью стоял сундук, но я точно знала, что вещей у меня нет.
Я прошла к кровати и села, потерянно глядя на свои ладони. Вот и мой новый дом. Спасибо за то, что хоть такой, я буду защищена от козней других наложниц.
Погладила твердый валик, расшитый золотыми нитями, который мне теперь будет заменять подушку и не успела ничего больше спросить, когда в комнату вошел очень высокий бородатый человек, поклонился и сказал:
— Нитари-лей Эйна приглашается в опочивальню Властелина.
Нитари-лей — это было на языке пустыни вежливое обращение к женщине-нитарийке. Надо ли говорить, что за все это время я впервые услышала его в этой стране?
Потому мужчина мне стал интересен. Особенно после того, как женщина в черном склонилась перед ним.
— Я могу отказаться? Я устала с дороги.
Кажется, остолбенели все. И мужчина, и женщина. А я почувствовала кожей, как неуместна моя дерзость.
Вряд ли наложницы Властелина имеют право на отказ от ночи с ним. Даже если все болит после предыдущей, даже если грязна после дороги и растрясла все кости. Даже если…
— Что, если у меня женские недомогания? — Спросила я.
Мужчина даже не изменился в лице.
— Я проверю, — равнодушно сказал он.
— Ложь у нас карается очень жестоко, — сказала женщина. Кажется, глаза ее сверкнули.
Интересно, как карается?
Нет, впрочем, совсем не интересно.
Но снова в постель с Дари? Снова отвечать на его требования? Быть с ним против своей воли, быть его… даже не женой? Неужели это вся моя жизнь?
Интересно, кто этот мужчина? Говорят, в гаремах заведуют всем евнухи, но у евнухов не растет бороды. Неужели он настоящий мужчина и Властелин ему доверяет своих женщин?
Какие неуместные мысли.
— Отказываться нельзя, — наконец сказал бородатый. — Меня зовут Маур. Вы будете иметь дело со мной, пока Властелин не прикажет обратного. И наказывать вас тоже буду я.
— Как?
Вопрос вырвался сам собой. Все же мое любопытство неистребимо. И небезопасно.
— Узнаешь… — сказал он медленно и жестоко улыбнулся.
Так, что мне резко расхотелось узнавать.
И сопротивляться тоже.
— Хорошо, — я встала. — Ведите.
Маур оглядел меня с головы до ног.
— Переодеться не хочешь?
— Мне не во что, — вздохнула я. — Вообще. И мыться где тут я тоже не знаю.
— Отправим в купальню? — Спросил Маур у женщины.
Та задумалась.
— Не хочу отдавать ее в руки девиц пока, — призналась она наконец. — Испортят Властелину игрушку, а нам с тобой отвечать.
— Мне что — самому ее мыть? — Раздраженно рявкнул тот.
— Это тоже порча, — кивнула женщина.
— Тогда пусть моется сама, — отрезал Маур. — А ты приглядишь.
Он развернулся и вышел с твердой уверенностью, что они последуют за ним, и жесткие пальцы на локте намекнули мне, что выкрутиться не получится.
Под взглядами наложниц, собравшихся в общем зале, похожем на тот, что был на аукционе, только гораздо более роскошном, они прошествовали к дальним резным дверям, которые Маур распахнул и протянул руку, приглашая пройти. Захлопнул их и остался охранять снаружи.