Иногда он брал себя в руки, особенно если ему доставалась нежная магнолия с еще не вскрытой шкатулкой. Но только в первый раз. Во второй он брал все, что она успела ему задолжать — и она отправлялась в подарок его страже или обратно на невольничий рынок, только уже не рабыней для постели, а черновой служанкой.
Горячая податливая плоть под его руками, тугое обволакивающее тепло, крики и стоны, шлепки, укусы и прочие, куда более изысканные удовольствия — постельные битвы были единственной слабостью Дари. Он мог обходиться без женщины бесконечно долго, но лишь одна ночь, на протяжении которой он имел молодое мясо так, как диктует ему его дикая натура, превращала Властелина в свирепого зверя, который способен сокрушать целые армии в одиночку.
Второй, куда более безобидной слабостью Дари было воскуривание белой травы, легкого дурмана. Он не зависел от него, но ценил куда больше вкусной еды и тем более алкоголя, которого не терпел.
Друг был прав, гарем стоило бы пополнить. Но целая сотня одинаковых островитянок… Он не особо взглядывался в лица, но все же любил разнообразие. Чтобы сегодня под ним билась танцовщица с оливковой кожей и тонкой талией, а завтра кричала от страсти и боли пышнозадая негритянка из забытого племени. Дари любил разных женщин, хоть и предпочитал, чтобы у них были длинные волосы, которые можно намотать на кулак и взять красотку пожестче.
Но сегодня взгляд Дари уже упал на плод, который ему хотелось попробовать.
— Собери мне две-три сотни девчонок поразнообразнее, — сказал он Оррихилиму. — Но мне нужен от тебя особый подарок…
И он умолк, предлагая другу самому сообразить, как угодить повелителю.
Оррихилим судорожно соображал, пытаясь понять, что могло приглянуться былому соратнику в его обители. По пустынным традициям приглянувшееся следовало немедленно подарить. Он бы и рад, Дари действительно сделал для него немало. Но что?! Что?
Еда сухопарого мужчину интересует только как источник сил. Удовольствия он от нее не получает.
Наркотики Дари не жалует. Другие пусть туманят свой мозг, а ему и белой травы хватит. Легкой и дешевой.
К украшениям Властелин равнодушен как истинный воин. Его парадное одеяние включает в себя десятки колец и ожерелий, но когда Дари идет просто по делам, он всегда одет в белые одежды без вышивки и камней.
Женщины…
Какая же женщина могла так привлечь Властелина, что он просит ее в подарок? А это именно просьба, намек, дружеский жест… Значит Дари очень ее хочет. Но кого?
Оррихилим щелчком пальцев призвал мальчишку из личной охраны и шепнул ему пару слов.
— Я понял тебя, — сказал он другу. — И выполню все, что ты пожелаешь. А пока не пройдешь ли ты в ложу у главной сцены, чтобы решить нашу сегодняшнюю проблему с гостями из дальних стран? Пусть увидят, что ты силен как прежде и не дашь им уничтожить древнейшие традиции Черной Пустыни…
Попытка насилия
Страшный человек давно скрылся с глаз, но мои охранники не торопились вести меня туда, куда вели. Они оттащили меня куда-то в нишу, где пряталась скамейка, сами расселись на ней, обмахиваясь ладонями.
Но чем быстрее отпускал их страх, тем страшнее становилось мне. Их взгляды все чаще задерживались на мне. А вот и вовсе перестали отпускать.
— Если бы он нас заметил… — сказал один из охранников.
— Да что уж теперь… — добавил другой.
— Сердце в мудя ушло.
— Надо достать…
— Точно…
Их взгляды скрещивались на мне все чаще и я знала, что до того момента, когда это будут уже не только взгляды, оставалось недолго.
Я выпрямилась.
— Ведите, куда сказано было! — Сказала.
Но вместо повиновения увидела только ухмылки.
— Уймись, красотка, — сказал один.
А второй схватил меня за руку и дернул к скамье.
В одну секунду я оказалась между двумя мужчинами с жарким дыханием, пахнущим луком.
Их руки хаотично двигались по моему телу, и я понятия не имела, что делать с этим дальше. Кричать? А поможет?
— Тихо, тихо, не дергайся, — сказал, глубоко дыша один.
Он удерживал меня за плечи, развернув ногами к своему другу, а тот жадно смотрел на меня как ребенок на торт, словно не зная, с чего начать.
— Эх, уволочь бы ее в нашу нору… — сказал второй мечтательно. — Распялить там на койке…
— Хочешь поделиться с друзьями?
— Почему нет? Сначала сам между сладких ножек нырну, все сливки соберу, а потом уже отдам… тебе, например. А после тебя уже ребятам.
— После меня там одни лохмотья останутся, — заржал другой. — Это ты нежничаешь.
Его ладонь спустилась мне на грудь и грубо сжала ее.
— Так она вроде жемчужина-то… несверленая, — смутился первый.
— Ты одурел? Она ж из-за Хребта! Откуда там жемчужины, они ж сызмальства на мужиках скачут. Еще я слышал…
Он помялся, а я вся напряглась, думая, какую очередную ложь мне предложат.
Тот перешел на шепот:
— Слышал, что они прям губами… ну, понимаешь? Друг друга.
— Целуют чтоль?
— Да какое целуют! — Рассердился стражник. — Не целуют, а прямо вот между ног что — лижут и сосут! И девкам и парням!
Второй присвистнул и наклонился надо мной, всматриваясь в глаза.
— И ты такое делала? И тебе? — Ему было интересно. — Эх, развратная страна, хоть и девки красивые! Ну чо, попробуем?
Первый замер, а потом спешно стал копаться в своих штанах, будто забыл что-то. Мой, держащий за руки, тоже не отставал, вытаскивая готовый к бою… я зажмурилась. Там у него было что-то такое, размером с баклажан и красного цвета, и смотреть было противно, словно на мертвую мышь.
— Погоди ты! — Вдруг замер первый. — А давай… Давай я ее… Сам ртом? Языком? А? Раздевай!
Второй уже шарился руками по моему телу. Я дергалась, не зная как на это все реагировать. Все это было так унизительно и гадко. И эти их трясущиеся от похоти руки и торчащие из штанов алые головки, отвратительно влажные.
Руки лапали меня за грудь сквозь тонкую сорочку, руки лезли под ее подол поднимаясь по бедрам. Наглые, мерзкие, отвратительные руки похожие на влажных червей. Я тихо хныкала, не зная, как бороться с таким.
Тот, что сидел в ногах, уже стал тянуть сорочку вверх, открывая ее бедра своему похотливому взгляду. Тот, что сверху, тяжело дышал и потел, продолжая лапать меня за грудь, пока еще, к счастью, поверх рубашки.
Не знаю, на что я надеялась. Сначала была в ступоре, а потом все думала, что не может же это произойти вот так — в грязном коридоре с двумя непонятными дикарями, которые даже не поймут, наверное, ничего…
Мою сорочку уже задрали и стражник рассматривал меня между ног почти капая слюной.
— Она розовенькая такая, как лукум, так и хочется лизнуть! — Сообщил он другу.
— Я лучше ей кое-что другое дам лизнуть! — Усмехнулся тот и повернул мою голову так, что его красная сарделька закачалась перед глазами. — Я первый попробую.
От него несло козлом и я подумала, что меня скорее стошнит, чем я смогу прикоснуться к нему губами.
И вот в последнюю секунду перед моим позором случилось чудо.
— Вы что тут делаете, тупицы! — Раздался громоподобный голос того человека, что осматривал меня в комнате. — Охренели, что ли? Головы лишние?! Или кое-что другое?
Подготовка
В ушах стучит пульс. Руки-ноги у меня как ватные. Кто-то пришел. Кто-то, кто поможет мне, спасет от этих ублюдков.
Я не чувствовала облегчения, я уже отключила все эмоции и могла только моргать и рассеянно прикрываться, чтобы еще один человек не увидел меня обнаженной. Но этому можно. Он уже все видел.