Выбрать главу

— Ты, ты, ты и ты. — Матрона ткнула кончиком деревянной палочки в нескольких девушек, заставив их поморщится от боли. — Прочь. Вы не пригодны для гарема, все остальные — поклон Главной супруге Лу.

Девушки синхронно поклонились, боязливо смотря на женщину в центре зала. Та молча махнула рукой, позволяя матроне забрать новеньких. На лице Главной супруги виднелась натянутая улыбка, а глаза могли заморозить любого. Гнев, сдерживаемый внутри, так и рвался выплеснуться наружу. Сяомин опасливо покосилась на неё, понимая, что ещё немного и произойдет взрыв.

К счастью, Главная супруга смогла взять себя в руки. Как только ушли наложницы, она протяжно выдохнула сквозь зубы и зыркнула на Сяомин. Неприятным взглядом пройдясь по блеклому ханьфу и скромной шпильке, она криво усмехнулась. Девушка не знала, какие мысли могут бродить в голове этой вспыльчивой дамы, постепенно теряющей благосклонность Повелителя. Даже ребенок не заставил Юйлуна теплее смотреть на свою супругу, выбранную членами совета. От этого и так мерзкий характер избалованной дочери семьи Лу портился сильнее в тысячу раз.

— Наложница Чэнь, можешь ступать, — спокойно произнесла Главная супруга, смотря в глаза девушки. Возможно, она как-то прознала о приказе Повелителя? Да быть того не может, никто не знал. — Наложница Сюй, проводи меня в дворец Земной благодати.

— Как прикажете, — хором сказали девушки, склоняясь в поклоне.

Сдержав облегченный вздох, Сяомин поспешила к себе. Степенно идя вдоль дворцов Света и дворца Спокойствия души, она размышляла о своем задании. Как бы горько не было, права на ошибку ей не давали. Если Повелитель останется недовольным, наказание ей не понравится. Только две девушки из пятнадцати оставшихся подходили по темпераменту. Удивительно, как они не вцепились в лицо матроны, стоило той дернуть волосы или одежду ради осмотра. Их глаза, Сяомин видела даже несмотря на расстояние между ними, пылали гневом. Горячие натуры, как раз по вкусу Повелителю.

***

На следующее утро Сяомин отправилась в общие комнаты для наложниц низшего ранга. По сути, они являлись обычными служанками, выполняющими поручения более высокоранговых наложниц. Новеньких обычно селят именно туда, дабы сразу показать разницу в положении. Наглядный пример, что будет, если не завоевать внимание Повелителя. Мало кто хочет полжизни натирать полы во дворцах более удачливых соперниц. Труд стирает границы прошлой жизни, а матрона делает всё, чтобы втоптать несчастных как можно глубже в грязь.

Никто не знал, отчего её отношение напоминает мастера пыток. Ходили слухи, что ей не повезло потерять ребенка и это способ выплеснуть свой гнев за утрату положения. Другие поговаривали о сложном детстве, оставившем отпечаток на всю жизнь. Сяомин же считала её просто мерзкой особой, испытывающей наслаждение от наказаний других. Чем больше страдали девушки под ударами плетей, тем ярче чувства испытывала матрона Бао.

Поправив ворот ханьфу, Сяомин вздохнула. Солнце на удивление припекало, заставляя капельки пота стекать под легкую ткань одежды. Посмотрев на небо, она зажмурилась от ярких лучей, что пробивались сквозь редкие тучки. Легкий ветерок принес аромат свежей выпечки, которую готовили на дворцовой кухне. В животе заурчало от голода, утром совершенно не было аппетита, как и прошлым вечером. Теперь же, учуяв соблазнительные запахи, организм потребовал пищи.

Облизнув пересохшие губы, девушка приложила руку к плоскому животу. Не время, совсем не вовремя она проголодалась. Теперь придется ждать обеда, прежде чем она сможет насытиться вдоволь. Подходя ближе к комнатам новеньких, она всё отчетливее слышала девичьи голоса. Они о чем-то оживленно болтали, весело смеясь и не стесняясь повышать голос. Ничего, пара уроков от матроны и они будут тише травинки в саду. Дэмин молчаливой тенью шла за хозяйкой, прикрывая её тканевым зонтиком. Несмотря на нелюбовь Сяомин к подобному, ей необходимо сохранять белизну кожи.

— Девушки, доброе утро, — добродушно поздоровалась Сяомин, входя на территорию служанок.

Все моментально замолчали, но не склонились, как подобает при встрече. Сяомин тихо хмыкнула, несколько старых служанок ойкнули и исправились, а вот новенькие так и остались на своих местах. Это позабавило, однако подобное недопустимо в гареме.