– Это же отец! Откуда фотография? Ничего же не сохранилось! Почему я ничего не знаю? Егорка, Кирка, обормоты!
– Папа, тут такие дела. По телефону не расскажешь. Я тебя сколько раз приглашал, а ты все не приезжал, – начал оправдываться Кирилл, – сегодня хотел рассказать, так мать не дала. Все из-за этой суки, Алки.
– Про Алку забыли. Мать извинится, куда денется. Иначе не только без сыновей, без мужа останется. Приехать не мог, болел я сильно. Предынфарктное состояние. Немного оклемался – сразу к вам. Не мог умереть, пока с вами не повидаюсь.
Елена заметила, что братья просто ошарашены новостью о болезни отца. Она сразу начала хлопотать:
– Виктор Георгиевич, у меня мама – врач, очень хороший врач, мы Вас подлечим, и все будет хорошо. Сейчас лекарства хорошие есть. Давайте я Вам давление померю.
– Ничего, дочка, сейчас вроде хорошо себя чувствую. Откуда фотография-то?
– Папа, знаешь, кто на фотографии рядом с дедом? Никогда не догадаешься, – начал рассказывать Кирилл. – Это Яков и Сергей. Мы их взрослыми мужиками представляли, а они чуть старше деда были. Так вот. Елена – правнучка Якова, а правнучка Сергея – Лиза – завтра тоже замуж выходит. Отцы девчонок ждут вас с матерью в соседней квартире. У них целый альбом с фотографиями. Ты себе не представляешь, как страшно у Якова жизнь сложилась. Дочь погибла, а дней десять назад Ленку хотели застрелить. Все из-за барахла, которое одна сволочь из Германии скоммуниздила и Якова вместо себя подставила. Семь лет в лагерях после войны от звонка до звонка. Сейчас все выяснилось, барахло у сволочей отнять могут. Вот они Ленку и приговорили. Ее мать, Наталья Алексеевна, собой закрыла. Слава богу, жива осталась. Рана у Натальи Алексеевны не очень тяжелая. Ее уже из больницы выписали. Мы с Егором много чего про деда нарыли и еще нароем.
– Никогда не думал, что такое может быть в наше время. Лена, дочка, иди сюда, обниму тебя. Лучшей жены для Георгия я и представить себе не мог. На Анну не обижайся, она баба неплохая, только уж больно много лапши ей Алла на уши понавесила. Егорка, Кирка, обормоты, дед бы вами гордился!
38
После ЗАГСа и фуршета все поехали на дачу. За столом, конечно, поднимали тосты за здоровье и счастье молодых. Алексей Иванович произнес целую речь и пожелал Георгию успеха в реорганизации института. Слово за слово Егор обмолвился, что замом Алексея Ивановича ему осталось быть не так долго. Наступила тишина. Общее мнение выразила Лиза:
– Егор, ты что? Столько всего начал – и в кусты. Кто же тебя отпустит? У людей какая-то надежда на нормальную работу появилась. Даже не на деньги, а на работу…
Георгия бросило в жар. Что он наделал? Свирский – змей, наверняка все просчитал. Влип Егор, по самые уши влип. Что теперь Елена скажет? Она же начальников не любит. Елена засмеялась и лишний раз без всякого «Горько!» Егора поцеловала, а Сергей Зимин по плечу похлопал, мол, все понимаю, и помочь пообещал. Как Георгию повезло, что он всех этих людей встретил!
Поближе к вечеру зашла речь о новостях с фронта, как выразился Сергей Александрович. Баба Люба и баба Надя практически ничего не знали. Кирилл приготовился рассказать о последних событиях еще раз, но инициативу взял в свои руки Майкл. Все-таки именно он правнук Якова Реймана. На Майкла с восхищением смотрела Лара Сушкина. Она теперь частенько бывала у Полянских, к радости Михаила Игоревича. Лара ему очень понравилась. Бабушки достали свои альбомы с фотографиями, стали что-то уточнять, делиться воспоминаниями. Кирилл воспользовался случаем и поинтересовался, не слышали ли они что-нибудь о мемуарах старого Якова. Майк вроде нашел несколько листочков, скорее всего, мемуары были. Но где их искать? Любовь Сергеевна развела руками. Она ни о каких мемуарах не слышала. Об этом она уже говорила сыну по телефону. Надежда Сергеевна со вздохом вышла из-за стола и вернулась с папкой, завязанной на тесемочки.
– Прости меня, Любаша, что столько лет молчала и ничего тебе не говорила. Мать моя перед смертью отдала мне записки дяди Яши. Просила их в тайне сохранить и передать наследникам Якова с условием, что записки ничем его потомкам угрожать не будут. В противном случае велела сжечь. В этих записках все рассказано, все, как дело было. Возьми, Майкл, и прочитай вот с этого места. Здесь отмечено.