– Да, сейчас отчим прикатит. Бывай! Спасибо за помощь!
Сонька минуту меня изучала, а потом кивнула и быстро направилась за угол дома. А я пошла, прогулочным шагом ближе к арке.
– Киса!!!
– Достал, – сквозь зубы прошипела я.
Прибавила шагу. А потом и вовсе побежала. А, как известно, от хищника не убежать и лучше не поворачиваться к нему спиной.
Трэш догнал меня в арке и с силой откинул к кирпичной кладке. В этом месте было темно, свет фонарей не доставал. После непогоды, на улице не было ни души, и я ощутила всем телом колючий холод. И въедливый страх.
Страх хищники тоже чувствуют.
Лицо Трэша с ядовитой насмешкой. Взгляд в полутьме отражал своим стеклом тусклые отблески дальних фонарей и был колючим.
Парень навалился на меня, потом чуть отпрянул и опять навалился. Он делал поступательные движения, обтираясь об меня. Заставлял дрожать от страха.
– Ты вся мокрая, Кис. Пойдём ко мне, раздену, высушу.
Я не отвечала. Ни в коем случае нельзя было отвечать. Сейчас приедет Егор, и весь этот страшный вечер закончится.
– Ты моя, Катька. Моя крашиха, – зверем шипел Трэш. – Никому не отдам. И пошёл я в притон только потому, что ты не ответила! Потому что Котов позвонил мне и сказал, что сегодня ты будешь с ним! Всё! Это был конец моей жизни, такой боли я не испытывал ни когда. Только от одной мысли, что ты меня игнорируешь и бежишь к нему…
– Кому поверил?! – мне стало обидно, что он так обо мне думает. – Я даже не собиралась туда ехать!
– Моя девочка, – он попытался поцеловать меня в шею, но я брыкалась.
– Нарик, – огрызнулась я.
– Ни о какой наркоте я не слышал. Но допускаю, что Арбузов меня не просто так привёл, и всё бы кончилось совсем плохо. У меня никого нет кроме тебя! Никто меня не спасал, никто не заботился!
Он неожиданно перестал напирать и постарался отдышаться. Нюхал мою шею и всё-таки поцеловал.
Я вытянулась и замерла, затаив дыхание. А парень поднял голову и, посмотрев в мои глаза, тихо добавил:
– Ты мой ангел. И я тебя буду охранять и беречь. Навсегда.
Трэш накренился за поцелуем. Я завертела головой, не отдавалась. Его жёсткие пальцы ухватили меня за подбородок, зафиксировав голову.
– Ты не протрезвел. Трэш, не делай мне больно! Хватит руки, она опухла.
Он остановился, рассматривая моё лицо. Потом выловил мою правую руку и неожиданно стал зацеловывать вспухшее запястье.
Губы скользили по моей коже с невероятной нежностью.
Меня всю воспламенило неведомое возбуждение. От его жарких поцелуев, ноги подкашивались, и воздуха не хватало.
– Ты меня в пах ударила, поцелуешь? – нагло глянул свысока.
– Трэш… Вот нафига ты такой? – с горькой обидой спросила я.
– Всё, пошли ко мне, – он волоком меня потащил за собой. Я сопротивлялась, хотела вскрикнуть, а он опять прибил к стене. Закрыл мне рот своим.
Я стиснула зубы, губы сомкнула с силой. Не пуская его язык в себя. Почувствовала, как его руки забрались под мокрую куртку и кофту. Голый живот обожгло холодом. Пальцы уже хозяйничали в моём лифчике, и это при том, что Трэш пытался меня поцеловать.
Не знаю, как я смогла его от себя оторвать.
– Никита, не насилуй меня, – заплакала я от страшного испуга, что он не в состоянии остановиться.
– Киса, я тебя люблю. Я тебя ж все равно своей сделаю, чего ждать? Когда ты, дура, по глупости загремишь под какого-нибудь мажора?
– А что после мажоров, я уже буду вторым сортом?
– После мажоров, я сяду за мокруху. Убью любого кто тебя тронет!
– Никита, остановись, – хотела сказать строго, но голос сорвался. – Сейчас отчим приедет.
Он резко вытащил нож. Нажал на кнопку.
Я вздрогнула, когда вылетело лезвие.
Одержимый.
Пришлёпнутый невсебяшка!!! И всё началось с дёрганья за косички, а чем закончится страшно представить. Он шёл к своей цели семимильными шагами с маниакальным настроем.
– Это тот, которого ты боишься? Он к тебе приставал? – Савинов зло прищурился.
– Нет, он нормальный, – тело колотило, ноги дрожали.
– Киска, какая же ты красивая, – он провёл рукой по моему лицу, смотрел пристально на губы, – ты моя.
А у меня зубы стучали, и губы дрожали. Я с ужасом смотрела на лезвие ножа.
Машина проехала мимо арки. Потом притормозила и дала задний ход.
Воспользовавшись замешательством Трэша, я кинулась бежать навстречу отчиму, который выскочил из машины.
– Папа!!! – во всё горло закричала я, понимая, что таким словом утешу Савинова и остановлю Егора от радикальных действий.