– Мои семнадцать много стоят, Киса, – утвердил он.
– Я с тобой, – нежно улыбнулась. – Будем притираться. О переезде пока не заикаемся, надо всё обдумать. И вообще, надо всё делать обдуманно.
– Согласен. Надо пожрать, – он потащил меня обратно к костру.
Любовь наша была уже сильной и жаркой. Но мы вели себя, как обычные друзья. И, по моему мнению, это было правильно, потому что ни мне, ни Трэшу не хотелось всё испортить спешкой и тупой юношеской влюблённостью. Этим мы и отличались от сверстников. Застолбили своё будущее на двоих, и теперь не отпустим. Не надо давать клятв и уже никаких пустых разговоров и выяснения отношений. Сейчас мы переходили к самой настоящей взаимности с нежностью и надёжностью.
Хорошо, что мне восемнадцать, а не тринадцать. А то бы мы с Трэшом убили друг друга ещё в прошлом году.
Расходились мы, когда быстро начало темнеть. Трэш захватил остатки еды, а я вынуждена была бежать за Анечкой, которую тащила Бахря на поводке.
Анечка была обеспокоена, недовольно шагала быстрым шагом вперёд. Она поджимала губы и дышала через нос.
– Аня, мы с Трэшом пара.
– Я не буду больше приходить к тебе в гости? – прямо на грани истерики.
– Аня…
– Он тебе не пара, – заявила она. – Он плохой, а ты хорошая. Если твои родители узнают...
– Ты мне не подруга, если трепанёшь, – сразу поставила все точки над «и».
Я ей буллинг устрою, если она посмеет влезть в мои отношения с парнем. Но это по-детски. Я все ж таки совершеннолетняя.
– Если мы с Трэшем будем вместе, то ты всё время будешь играть в морской бой с Шишковым.
Даже в темноте было заметно, как она покраснела. Думала, я не знаю, что для неё морской бой, как отдушина.
– Вместе будем ходить на пикники, и Трэш никогда тебя не оскорбит. Обещаю, – я взяла её за руку. Хорошо бы кожа к коже, но мы были в перчатках. – Что случилось, Ань? Расскажи, пожалуйста.
– Мама не звонит, – тихо ответила она и поспешила вперёд.
А мама, мать её, хихикала рядом с нашей калиткой и зыркала на моего отчима своими страшными глазёнками. В алом пальто у адской кровавой колесницы. Ей не хватало голого хвоста, как хлыста, и рогов. А Егор такой тупорылый голый грешник, купается в котле и щебечет демонице, что водичка уже тёплая, забывая о том, что его будут варить.
Анечка отдала мне поводок и без приглашения села в машину, низко опустив голову.
– Здравствуй, Катенька, – поздоровалась восставшая из ада.
– Добрый вечер, – прошептала я и прошла в калитку, нарочито толкнув Егора.
Тот решил попрощаться.
Пока я раздевалась, Бахря, от пуза наевшаяся гречи с тушёнкой и выгулянная на неделю вперёд, прошла в гостиную завалилась на свой коврик.
Я разделась и прошла за ней. Мимо меня в прихожую пролетела Света и с грохотом закрыла стеклянную дверь. Она начала орать на Егора. Оказывается эта херня с кровавой стервой уже неделю длится. И наш доблестный отчим прописался в отделении банка.
Я немного задержалась, потому что, если он Свету ударит, я его… убью нафиг.
Но Егор руки держал за спиной, даже, когда разъярённая мамка его била. И громко сказал. Наверно, чтобы я услышала:
– Ты мне не жена. Правильно сделал, что не расписался с тобой, истеричка.
Я этого не знала. Думала, он женился. А они так живут, сожительствуют.
Зная Свету, я оправдала её по всем статьям. Для неё ненадёжная жизненная ситуация, хуже измены. Она любит деньги, любит комфорт. Когда нет стабильности, мама Света начинает чудить. Допустим, с моим замужеством.
Света была в панической атаке и, разбив стекло в двери, перепугала щенка и младенцев в комнате.
Я поспешила к сёстрам.
Света даже не заметила, как я тащу двух малышек наверх. Она переворачивала кресла, швыряла стулья, сорвала со стола скатерть.
Перепуганная Бахря кинулась следом за мной, с трудом закидывая своё розовое брюшко на ступеньки лестницы.
Теперь я знала ещё один плюс раннего брака. По крайней мере, знаешь, с кем связываешься. А мужик с «багажом» – большая тёмная бутылка.
Мои сёстры, оказавшись в новом месте, притихли. На них были одинаковые розовые комбинезончики, как у близнецов. Но они были двойняшками. Одна белокурая и кареглазая, а другая с тёмным клочком волос и голубоглазая.
Я сфоткала их и отправила Трэшу.
«Смотри, наши дети».
«Забираю, запаковывай) Как их зовут?» – тут же пришёл ответ.
«Эвелина и Элеонора»
Такие имена, по мнению Светы, должны быть у будущих жён миллиардеров.
«Эвелина Никитична и Элеонора Никитична. Осталось ещё двух парней заделать. Эмиля и Эммануэля. Вышли селфи».