С Тимофеем можно говорить, в отличие от его папаши. И если бы я знала, что в Тмохе есть стержень, и он способен папе сопротивляться, я б не раздумывала, и вышла замуж. Но Линёв младший – слабак. Он не сможет меня защитить, он, как говорит Трэш, пропитан гордыней, он полный эгоист, и полноценные отношения не для него.
Глава 13
Опоздала в школу. Скользя у двери, хваталась за неё и влетела в помещение, сдирая шапку на ходу. Уже звенел звонок на урок, а я неслась в гардероб. У входа к раздевалке столкнулась с Марго.
Учительница была бледна и напугана. Глаза её округлённые смотрели сквозь линзы на меня. У неё дальнозоркость вроде, линзы глаза увеличивали в три раза. Поэтому становилось страшно, у Марго что-то случилось.
– Катенька, пожалуйста, зайди в кабинет директора.
– Хорошо, – я уже струхнула, потому что Маргарита Петровна была более чем обеспокоена.
В кабинете директора кроме самой Жопы-Головы было два полицейских не из нашего посёлка. Один в штатском, другой в форме полицейского. Они сидели на стульях и не смотрели на меня.
Директриса указала мне на стул между мужчинами, и я, сжимая шапочку, покорно села.
– Это Катя Тугарина, она совершеннолетняя, – сказала Антонина Васильевна. – Катя, у нас нехорошая ситуация, пожалуйста, отвечай на вопросы, и я очень прошу, чтобы всё, что здесь сказано не распространилось по школе.
– В чём дело? – уставилась на неё.
– Солодов Антон Иванович, – сказал полицейский. – Что вы можете сказать о нём?
– Хороший учитель, – пожала я плечами, вдруг догадалась, что произошло.
Сонька дура! Я предупреждала, чтобы задом не крутила!
– По отношению к ученицам, как он? Не приставал? Вы что-нибудь заметили?
– Нет. В чём дело? Вы можете по-человечески объяснить?
– Интимная связь с ученицей вашей школы, – объяснил человек в штатском, при этом внимательно следил за моей реакцией. Они такие, они все психологи. Мне ли не знать. Папка меня с трёх лет таскал на такие дела, что детский сад отдыхает.
– Исключено, – строго сказала я.
Директриса была против, но человек всё равно показал мне анонимное фото. Подал мне бумагу, отличного качества. А там фотография.
Ни один мускул не дрогнул на моём лице. Потому что я знала это место и этих людей, и даже в курсе, когда фото было сделано.
– Узнаёте?
–Да, – спокойно ответила я и посмотрела в глаза жёлто-зелёного цвета. Таким людям надо смотреть в глаза. – Пару месяцев назад вот таким вот образом оболгали мою классную руководительницу. Это фотошоп. Мало того, я с полной ответственностью заявляю, что на этом фото должна быть я, но меня стёрли. Я показала человеку пальцем, указывая на некоторое несоответствие в пейзаже. – Я подпишу протокол и приду на суд, или куда вы там отправите дело.
– Антон Иванович уволился и уехал из посёлка, – строго сказала директриса. – Неважно как закончится это дело, мера необходима.
Он уехал, Сонька осталась. Она сейчас в моей шкуре. Брошенка.
– Мне всё равно. Он честный человек, – как можно строже сказала я.
А потом схватила фальшивое фото и вылетела из кабинета.
Я бежала к Соньке домой. Сейчас она увидит, как её подставили и успокоится.
Фото было сделано осенью. В тот момент, когда мы первый раз пришли на биологическую станцию и кормили животных. Размалёванная Лядина нагнулась перед биологом и делала фото оленей. Он стоял позади, глядя вперёд. Я рядышком. Так вот меня стёрли, а Лядиной и Тохе Ивановичу стянули штаны. Очень красиво сделали, откровенно и живописно. Соньке должно понравиться.
Дверь открыла тётя Марина. Полная деловая дама. Сидела дома, нянчила свою дочь, которая впала в истерику.
Лядина младшая орала на всю квартиру и обнимала подушку, как я в тот момент, когда не обнаружила Трэша. Валялась на постели в джинсах и водолазке, волосы растрёпанные на полу учебники и телефон.
– Тётя Марина, не верьте, – я показала ей фото. – Это подстроено, кто-то хотел неприятностей. Так для Маргариты Петровны сделали. Слышь, Сонька! Вставай!!! Я знаю, кто это сделал! Я знаю, кто тебя и Тоху подставил.
Я забрала лист у матери Соньки.
– Соня,– рыком велела мать. – Давай, милая, возьми себя в руки! Я пойду к директору и напишу заявление, чтобы детские шутки со взрослой работой не путали.
–Кто?! – очнулась озлобленная Сонька, и лицо её перекосило в ненависти.
– Пошли в класс, – предложила я.
– Мам, может не надо? – Соня в спешке стала натягивать носки и кроссовки.