Убила меня не разлука, а неопределённость. Он когда-то приедет. Если бы в армию ушёл, в командировку уехал. А тут, даже места не называл. Жди и всё.
Да, пошёл ты!
«Я всё понял, Кис. Ты свободна. Пока я не вернусь, можешь делать что хочешь. Больше не побеспокою. С новым годом, родная».
Возвращайся. Меня здесь уже не будет.
Больше с Трэшем я не общалась. Но делать ремонт ввязалась.
Навалились всем миром. Помогали взрослые. Отца Трэша многие помнили и хранили о нём добрую память.
Человек пятнадцать забилось в квартиру. Мы с девчонками белили потолки. На этой почве я помирилась с Лядиной, но как в первые дни знакомства, начала держать дистанцию.
Всё вещи Трэша я скинула в шкаф. Делала ремонт с большим удовольствием. И ночевать оставалась в его комнате, обнимая холодные одеяла и подушки. Я больше не могла думать о будущем. И прошлое причиняло боль. Просто делала то, что нравится.
Потратила свои деньги на новый диван и купила новые подушки и одеяла. Так уничтожила все воспоминания и уголок, где можно было почувствовать запах любимого, окунуться в атмосферу его жизни.
Сантехнику заменили и даже плиточницу нашли. Мужчины сделали подобие кухонного гарнитура. Самопал, но получилось отлично.
Лида приехала раньше времени. Застукала нас за уборкой. Волосы её были наполовину седы. От неё пахло медикаментами. Она всем улыбалась и говорила спасибо. А Лядина нахваливала Никиту и представила меня, как его девушку.
Я хотела посмотреть в её синие глаза, но Лида вообще в упор меня видеть не хотела. И даже неожиданно толкнула, вроде, как нечаянно.
Женщина, которая родила. На этом её функция закончилась.
Я закрыла дверь в комнату Трэша. Лида попыталась отобрать у меня ключи.
– Это не твоя комната! – бросила я ей в лицо и выбежала из квартиры.
–Тугара! – неслась следом за мной Лядина. – Послушай, Тугара. Не обижайся на неё. Это она семью разрушила. Знаешь, как с Плесенью. Тихая, тихая, а внутри неадекват.
– Мне то какое дело?
– Как какое?! Трэш вернётся, Кать.
Он не вернулся.
Я в форме второй мировой войны, с пионерским галстуком на шее и пилоткой на двух косах, отдавала салют у памятника погибшим воинам и вечного огня.
Мы с Лядиной читали стихи пронзительными голосами, а Васин с Бычковым водрузили венок.
Праздник закончился. Народ стал кучковаться, кто куда пойдёт. А я замерла рядом с Маргаритой Петровной у новой плиты с именами знаменитых героев посёлка.
– Александр Ильич Савинов, – сказала Марго, проведя иссушенным пальцем по надписи. – Мы учились с ним вместе. Он был удивительным человеком. Отзывчивым, но с твёрдым характером.
– Как он погиб? – тихо спросила я у Маргариты Петровны. Смотрела заворожённо на фамилию.
– Он не был в специальном подразделении. Простой полицейский. Дежурил на улицах. Остановил двух подозрительных типов, они оказали сопротивление. Он обезвредил их. Товарищи его подоспели… В сумках была найдена самодельная взрывчатка. Саша умер от трёх ножевых ранений уже в больнице.
Марго заплакала. И я тоже.
– Медаль дали, – простонала Маргарита Петровна. – Когда Лида запила, пропала медаль. Никита так переживал из-за этого…
Она отошла от меня.
А я стояла у памятной плиты и тихо лила слёзы. За моей спиной молчали одноклассники.
– Чего? – я повернулась к ним, не стесняясь своих слёз. Наша компания «психов». Не хватало Трэша и Анечки.
– Тугара, у тебя паспорт, – сказала Лядина. – Купи водочки.
Я начала смеяться, и народ в форме и пилотках тоже.
Егор меня забирал из посёлка уже горяченькой. Как бы меня не уговаривали, Трэша с днюхой я поздравлять не стала. Он тоже не позвонил. На том и порешили молчаливо – МОЛЧАТЬ.
С Егором мы вдруг начали разговаривать на человеческом языке. И дома добавили. Напились на горе Светы и орали песни на крыльце. Никогда не думала, что сдружусь с отчимом.
Егор вдруг стал проявлять интерес к моему будущему. Не в таком виде, как Света его учила – выгодно выйти замуж. А жить самостоятельно и построить карьеру.
Вот такой вариант будущего мне очень понравился!
Отчим предложил стать экономистом. Познакомил меня со старой женщиной, и она понатаскала меня в бухгалтерии. Егор начал поддерживать меня почти во всём. И однажды ввёл меня в страховку на свою машину, разрешая ездить даже в город.
Наши тёплые вечера, интересные разговоры продолжались ровно месяц.
Наверно у меня всегда так будет, только влюбишься в человека – он пропадёт.