Ведь ранее движимые одними чувствами, не задумывались к чему может привести наша связь, какой фурор произведёт новость. А как отреагирует Стас? А Кристина? И самое главное, мой отец!
Возможно, только я не забегала так далеко, а Громов пытался адекватно мыслить, рассуждать с холодной головой.
Вновь все испортила, пустила под откос. Боюсь представить как будет зол папочка, хотя… его задача выдать меня замуж, а вот за какого именно Громова совсем не имеет значение. Только вот не факт, что Виктор Александрович решится жениться на мне.
Чувства поутихнут, первый запал пройдет, наваждение спадёт, огонь иссякнет. Мужчина остынет! Охладеет! А я – глупая дура, останусь у разбитого корыта с огромной дырой в груди.
-Я все решу, маленькая, не переживай, – только и успевает сказать Громов, как в дверь резко и гулко стучат.
С силой толкают деревянное полотно вперед и дверь с оглушительным хлопком ударяется о стену.
Глава 36
Громов резко подрывается, молниеносно накидывает на мои плечи кусок серой простыни, заслоняет собой, не позволяет хоть кому-то увидеть девичье обнаженное тело, растрёпанный и всклокоченный вид.
Озадаченно выглядываю из-за спины Виктора, приподнимаюсь на носочки.
Да кто же там? И с какими намерениями заявляется в столь отдаленное место, затерянное строение в густоте дремучей чащи. Может хозяин охотничьего домика? Заблудившийся путник? Человек потерявшийся в нескончаемых стволах раскидистых деревьев.
В дверном проеме появляется темный силуэт, массивное и раскачанное тело, едва втискивающееся в узкий проем. Лицо невозмутимое, бесстрастное. Глаза, будто стеклянные, без уловимого жизненного огонька. Густые брови, длинная борода и плотно сжатые губы в узкую линию, резкие черты лица невольно завлекают взор.
Проходит вперёд и замирает в нескольких метрах от нас. Созерцает на Громова – старшего и проговаривает грубым , жестоким тоном.
- Ну вы и забрались, Виктор Александрович, – громила окидывает нас отстранённым, совсем не заинтересованным взглядом, отводит взор в сторону.
Молчаливо ожидает, пока Громов натянет на себя боксеры, скроет за плотной тканью внушительных размеров агрегат.
-Сергей, что ты тут делаешь? – деловито спрашивает Виктор, наскоро влетая в просохшие штаны.
Громила не смотрит в мою сторону, говорит так, будто меня и вовсе тут нет. Только лишь, общается напрямую с непосредственным начальником. Мужчины и вовсе позабыли о моем присутствии, поглощены важным разговором.
-Пошёл на поиски! Долго бродил по лесу, искал хоть какой-то след, но после обильного дождя, все оказалось смыто. Собирался уже было идти обратно, но вовремя вспомнил об этом охотничьем домике. И вот, я тут! Извините, что так резко и неожиданно ворвался внутрь, не мог подумать…, – он запинается, обрывает незаконченную фразу, потирает нахмуренный лоб.
-Ничего, – Виктор холоден, его тон строгий и надменный, мужчина как никогда вдумчив, – Сергей, подожди за дверью! Мы сейчас выйдем!
Амбал коротко кивает, поспешно удаляется прочь и плотно запирает за собой дверь. Громов – старший оборачивается ко мне лицом, угрюмо взирает.
-Одевайся скорее! Надо идти. Я подожду снаружи, – жестко чеканит, разворачивается и скрывается за деревянным полотном.
Озадаченно моргаю. Виктор за считанные секунды перевоплощается из внимательного, заботливого и нежного любовника в мерзкую ледышку.
По спине пробегает неприятный холодок, передергивает все тело, прошибает насквозь холодными иглами.
Растеряно следую прямиком в соседнюю комнату, именно туда, где вчера оставила свои разбросанные вещи. Раздраженно выдыхаю.
Просто тупица! Не потрудилась развесить мокрые шмотки, а оставила преть на деревянном полу. Склоняюсь над бесформенной кучей, сгребаю в ладонях влажную ткань, встряхиваю когда-то белоснежную футболку Стаса, сейчас же похожую на помятое, покрытое чёрными пятнами грязи суровое волокно. Майка порвана в нескольких местах, ее края напоминают отдельные лоскутки.
Теперь уж точно не смогу прикрыть аппетитные формы.
Брезгливо морщусь, ощущаю затхлый запах, ударяющий прямо в нос своей резкостью. Раздосадовано откидываю ткань в сторону, не собираюсь идти в подобном убожестве.