С Глебом всё происходит иначе. Мне остро требуется его присутствие и близость, словно от этого зависит вся моя жизнь. Сейчас даже кажется, что если он исчезнет, то мир утратит краски. Будет тускло, серо, однообразно. От скромной домашней девочки рядом с Воронцовым не остаётся и следа. Я понимаю, что если спасую, то потеряю его навсегда. Он порядочный и честный. Не захочет иметь дело со мной — дочерью своего друга.
— Доброе утро.
Я прохожу на кухню и замечаю Глеба, который, закатав рукава серого свитера, споласкивает в раковине чашку. В груди тревожно сжимается сердце. Неужели он уже уходит? Выгонит меня, как и первого января?
— Доброе утро, Ника. Как спалось?
— Отлично, — я смущаюсь и не осмеливаюсь сделать и шагу. — Надеюсь, тебе тоже. Я не слишком мешала?
— А у меня был выбор? — он тут же усмехается.
Его синие глаза скользят по моей фигуре: шее, груди, ногам, отчего внизу живота начинает приятно покалывать. Мне было с ним так хорошо! Просто волшебно. Как ни с кем другим больше. Я впервые была близка к тому, чтобы продолжить и заняться сексом с мужчиной, которому доверяла своё тело, несмотря на то, что мы мало знакомы.
С Ромой мы как-то пробовали зайти дальше, чем просто поцелуи, но именно сейчас, сравнив с Глебом, я понимаю, что всё это было мимо и совершенно далеко от настоящего удовольствия.
— Я могу приготовить для нас завтрак.
— Мне нужно ехать, — Глеб устремляет взгляд на моё лицо и слегка прищуривается. — Ник, ты любишь детей?
Его вопрос обескураживает. Он звучит неожиданно и странно.
— Честно говоря, не знаю. Скорее, я их побаиваюсь, — я недоуменно пожимаю плечами, а затем вспыхиваю от внезапно обрушившейся на мою голову догадки: — Постой! Глеб, у тебя есть дети?
— У меня нет, — потешается Воронцов, заметив, как я напряглась. — Сестра попросила приглядеть за племянницей буквально пару часов. Поможешь справиться?
— Конечно! — я почти подпрыгиваю на месте.
— Тогда собирайся. Я пока прогрею машину.
Я забегаю в комнату, в которой оставила свои вещи, и начинаю быстро одеваться. Даже не пытаюсь скрыть радость от того, что Глеб не прогнал меня! Напротив, попросил остаться и помочь поиграть с племянницей. Это такая ответственность, что голова идёт кругом. Я ведь никогда не имела дел с детьми. Любого возраста! У меня не было братьев, сестёр и племянников. Боже, я даже ни разу ребёнка на руках не держала. Интересно, племянница Глеба совсем кроха или старше грудничкового возраста?
Схватив в прихожей куртку, я надеваю угги, беру сумку и выхожу в подъезд, доставая из кармана связку ключей. Даже странно, что папа всё ещё о них не вспомнил. Однажды он заберёт их, и доступ к квартире Воронцова будет для меня закрыт.
Пока спускаюсь в лифте, проверяю телефон. Спина покрывается липким потом, когда я вижу два пропущенных звонка от мамы. Тут же набираю её номер, она снимает трубку и сонным голосом спрашивает, всё ли у меня хорошо.
— Да, мамуль! Я в порядке. Бегу в магазин за молоком.
— Бабушка сказала мне, что послала тебя на рынок. Ей уже лучше? Не хочешь вернуться? Жаль, что вчера тебя с нами не было. Мы весело провели время у Захаровых, а сегодня едем кататься на снегоходах.
Мне ни капли не жаль, потому что я провела время ещё лучше, но маме, конечно же, ничего об этом не говорю.
— Хорошего дня, мамуль, — произношу я, толкая от себя подъездную дверь. – Папе и Захаровым привет!
Я обвожу взглядом парковку у дома и пытаюсь найти автомобиль Глеба. Здесь около трёх десятков машин! Просто нереально понять, какая именно принадлежит Воронцову. Он коротко сигналит мне, и я поворачиваю голову в нужном направлении. Чёрная мощная БМВ одной из самых последних моделей хищно сверкает фарами. Точно его?
— Не знала, что в спецслужбах так хорошо платят, — произношу я, опустившись на переднее сиденье.
Воронцов открыто смеётся и трогает с места.
— Ника, откуда сведения, где я работаю?
— А ты говорил, что я мало о тебе знаю! — весело продолжаю наш диалог.
— Родители обсуждали?
Этот вопрос риторический. Он не отвечает, откуда у него деньги на такую тачку, а я не выдаю родителей, хотя и так всё понятно. Глеб, продолжая улыбаться, выруливает на замёрзшую снежную дорогу, а затем, бросив на меня короткий взгляд, просит пристегнуться.
Глава 13
Сестра Глеба живёт в панельной девятиэтажке в десяти минутах езды.