Охотники Гагаринского района и жители, которые голосовали за Маслова В. Н., были убеждены, что с приходом его к власти не будет разных перегибов, как это происходило при бывшем губернаторе.
Совет Гагаринского РООиР, председатели охотколлективов, штатные работники РООиР и представители общественности убедительно просят вас закрепить оставшиеся угодья в долгосрочное пользование за Гагаринским РООиР и тем самым снять накопившееся напряжение в городе и районе…»
Медвежий угол
Тарногский район занимает северную часть Вологодской области. Он не знаменит ни древними монастырями, ни старинными памятниками культуры. Райцентр Тарнога издавна в народе почитается как «столица медвежьего края», где водится любая дичь во множестве. Однако, несмотря на то что Тарногский городок находится вдали от больших дорожных трасс, во время охотничьего сезона в райцентр съезжаются на богатых иномарках не только гости из Вологды, близлежащих областей или даже из самой столицы, добираются до здешних мест и иностранные охотники. А в районной газете появляются сообщения о продаже медвежьих берлог, цены за которые достигают 1000 долл. США. Да только всё чаще среди местных жителей раздаются тревожные и негодующие голоса против нашествия безжалостных «карабинеров»-толстосумов, опустошающих таёжную глубинку. Но их заглушает «веский» довод властей — охота имеет коммерческое значение и экономически выгодна для области, главное, подходить к этому делу надо рационально, в соответствии со здравым смыслом и существующими законами. Хотя всем хорошо известно, что там, где правит прибыль, соблюдение законов — вещь сомнительная…
* * *Под утро ударил тридцатиградусный мороз. Тарнога заиндевела, скукожилась, затуманившийся воздух загустел, перехватывал дыхание, застревая в горле. От подъезда гостиницы до «Волги» директора Тарногского гослесхоза Александра Анатольевича Горчакова пройти всего с десяток шагов, а сел я на заднее сиденье машины уже какой-то остылый, будто проторчал на улице с полчаса. Да, цепкий мороз, подумалось мне неизвестно к чему…
На переднем сиденье рядом с Горчаковым расположился Пират — охотничья лайка, с которой директор лесхоза не расставался. Молчаливая, серьёзная, один глаз карий, другой — зелёный. Такая вот редкость…
— Сегодня поедем в Верховье, — поздоровавшись, сказал Горчаков и тронул машину с места. — Это километров за пятьдесят, час езды. Надо повидаться с местными охотниками, Ламовым и Поповым, они кое-что интересное могут рассказать про районного охотоведа Архутика. Если, конечно, захотят. Не один год уже говорим, пишем во все инстанции, а результат — ноль, как творил Архутик свои чёрные дела, так и творит…
Про кое-какие дела неизвестного мне районного охотоведа я узнал ещё до приезда в Тарногский район, откуда и пришло письмо в редакцию от группы охотников. Но даже если треть фактов, изложенных в нём, нашли бы своё подтверждение, думал я, дело уже будет не в Архутике. Гораздо интереснее станут те, кому он нужен, кто его использует и прикрывает…
— Да, дело может быть вовсе не в Архутике, — задумчиво произнёс я вслух, глядя из машины на мелькавшие придорожные ели и кустарник в морозных кружевах нетронутого снега.