Выбрать главу

В пореформенной России так называемый аграрный вопрос стал подлинной головной болью правительства. Деревня нищала, происходил процесс, официально определяемый как «оскудение центра России». В Петербурге и на местах шли заседания «особого совещания о нуждах сельскохозяйственной промышленности». В столице столкнулись две точки зрения. Одну выражал министр внутренних дел В. К. Плеве, другую – министр финансов С. Ю. Витте. Первая сводилась к сохранению крестьянской общины, которая всегда считалась царизмом опорой «порядка» в деревне, и к проведению экономической политики, направленной на всемерную поддержку государственными средствами и методами разорявшегося крупного дворянского землевладения[12]. Государство должно было активно вмешиваться в аграрные отношения помещика и крестьянина, переориентировать политику Крестьянского поземельного банка, и всё с одной конечной, чисто полицейской целью – ослабить борьбу крестьян с помещиками, защитить интересы последних. Этому же должна была способствовать и переселенческая политика, целью которой стало: не лишая помещичьи хозяйства дешёвых рабочих рук, избыток их направить в те районы страны, где имелись избытки земли, и тем ослабить земельный голод в центре страны. Программа Плеве предусматривала и проведение ряда агротехнических мероприятий. Всё это – вековая, традиционная «попечительная» политика царизма в аграрном вопросе: государственная поддержка разорявшегося помещичьего землевладения, государственная защита его от расширявшегося крестьянского движения.

Иной рецепт лечения больного аграрного вопроса предлагал министр финансов С. Ю. Витте. Он считал, что эта первостепенной важности проблема, затрагивавшая и разорявшихся помещиков, и вечно полуголодных крестьян, вполне может быть решена на основе личной инициативы и капиталистической предприимчивости самих сельских хозяев. Витте решительно возражал против сохранения общинного землевладения, выступая за частную собственность на землю, за то, чтобы крестьянин чувствовал себя её хозяином, чтобы его уравняли в правах с другими сословиями и превратили «из полуперсоны в персону». Все должны стать равноправными собственниками: крестьяне – клочка земли в несколько десятин, помещики – колоссальных латифундий в сотни, а то и тысячи гектар. Витте предлагал также активизировать деятельность Крестьянского банка, расширить выдачу банковских ссуд для всех желающих и способствовать переселению крестьян на неосвоенные земли. Предложения, выдвинутые Витте, получили поддержку большинства членов совещания, но не были одобрены царём, который утвердил проект министра внутренних дел. Нужны были уроки революции 1905–1907 годов, чтобы показать самодержавию «неблагонадёжность» общины. Русская пословица «на миру и смерть красна» полностью подтвердилась в годы первой революции: действуя «миром» («скопом», как определяли официальные документы), крестьяне дружно сожгли в 1905–1907 годах одну шестую часть помещичьих усадеб (около 16 тысяч!), ломали амбары помещичьих экономии и растаскивали хранившееся в них зерно и имущество. Предложения С. Ю. Витте, сделанные ещё накануне революции, предвосхищали Указ, изданный в её разгар, в ноябре 1906 года, и несправедливо получивший название «столыпинской реформы». «Витте понимал, что Столыпин „обокрал“ его, т. е. использовал идеи, убеждённым сторонником которых был Витте, для проведения своей политики, а поэтому он не мог писать о Столыпине без чувства личного озлобления» – так справедливо считал крупнейший знаток истории России начала XX века А. Л. Сидоров[13].

Но та же справедливость требует признать, что в споре Витте с Плеве Столыпин ещё в 1902 году стал на сторону Витте, а не своего шефа. Особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности имелось не только в столице. Выло создано 82 губернских и областных и 536 уездных и окружных комитетов этого Совещания, возглавлявшихся местной властью. Гродненский губернатор П. А. Столыпин решительно высказался за уничтожение общинной чересполосицы и расселение на хутора. При этом Столыпин заявил: «Ставить в зависимость от доброй воли крестьян момент ожидаемой реформы, рассчитывать, что при подъёме умственного развития населения, которое настанет неизвестно когда, жгучие вопросы разрешатся сами собой, – это значит отложить на неопределённое время проведение тех мероприятий, без которых немыслима ни культура, ни подъём доходности земли, ни спокойное владение земельной собственностью»[14]. Процитировав это высказывание П. А. Столыпина, советский исследователь П. Н. Зырянов справедливо заключает: «Иными словами, народ тёмен, пользы своей не разумеет, а потому следует улучшать его быт, не спрашивая его о том мнения. Это убеждение Столыпин пронёс через всю свою государственную деятельность»[15]. Однако убеждения Столыпина в это время были всё же ещё весьма далеки от той довольно чёткой программы Витте, которая была отклонена накануне революции 1905–1907 годов, но осуществлена в её ходе под именем Столыпинской реформы.

вернуться

12

Симонова М. С. Кризис аграрной политики царизма накануне первой российской революции. М., 1987. С. 224 и др.

вернуться

13

Сидоров А. Л. Граф Витте и его «Воспоминания». Витте С. Ю. Воспоминания. М., 1960. Т. 1. С. XXIX.

вернуться

14

Изгоев А. П. А. Столыпин. Очерк жизни и деятельности. М., 1912. С. 10.

вернуться

15

Зырянов П. Н. Столыпин без легенд. – В сб. «Историки отвечают на вопросы». М., 1990. С. 111.