Через годы в твоей жизни будет еще одна раскачивающаяся железная лестница. Только посерьезнее: расстояние до тверди под ногами за прожитые годы выросло с нескольких метров до многих этажей сумрачного старого здания. Таясь от охраны, патрулирующей даже подступы к этому сгоревшему по недосмотру зданию советской эпохи, в наступившей полутьме ты последним из небольшого отряда резво карабкаешься по скользким прутьям. Очередная заброшка…
В этом нет никакой особой необходимости. Познакомившись с новыми людьми, вы не сговариваясь, решили отправиться на подобную прогулку — чтобы посмотреть друг на друга в деле и понять, кто есть кто. Первые метров пять из-за отсутствия ступенек приходится лезть по наверченной между железными штырями колючей проволоке. Твои компаньоны почти сразу вырвались вперед, ты замыкаешь шествие. И тебе давно перевалило за сорок.
По большому счёту, причина, толкнувшая тебя на это приключение одна: ты хочешь почувствовать себя живым. Тот, кому безразлично мнение окружающих, вынужден постоянно доказывать что-то себе. И это тоже своего рода плата. То, что она может оказаться тебе не по зубам, понимаешь уже где-то на уровне пятого этажа. К этому отрезку пути ты уже подустал, ноги подрагивают, монотонность повторяющихся движений укачивает, опасная однообразность вгоняет в медитативное состояние; ты буквально заставляешь себя не просто обозначать взятые вершины перекладин вялым прикосновением кончиков пальцев — тебе нужно цепко обхватить каждый тонкий прут арматуры всей ладонью и оплести пальцами, которые примут на себя вес тела после очередного шага вверх… Но вдруг ты останавливаешься. В груди птицей бьётся страх и неуверенность и что-то внутри шепчет-нашёптывает о том, что есть ли смысл так уставать? Почему не отпустить, не разжать вспотевшие давно ладони, не дать отдыха ноющим мышцам ног? Словно отупелая сонливость сгущается вокруг тебя вместе с заливающей окрестности чернильным преддверием ночи. Просто отпусти руки — и всё будет хорошо, всё будет спокойно, будет безмятежно и безтревожно… Чуть ли не физически ты чувствуешь неожиданный холодноватый сквознячок… будто мятный холодок резковато охлаждающий взбудораженные нервы… Ты укрепляешь ноги поустойчивей, охватываешь ступеньку перед лицом локтями и прижимаешься к лестнице всем телом, давая отдых. И зачем-то смотришь вниз. Это очень далеко. Искушение разжать руки становится сильнее, почти невыносимо оно зудит набирающим истеричные ритмы советом, напряженной рекомендацией, единственным выходом из тупика, в который ты попал… Хрипло каркающие вороны, недовольные вторжением в своё царство, парят вокруг в потоках поднимающегося тёплого воздуха, словно орлы, прилетевшие клевать печень Прометею… И кажется, что сил нет вовсе, что ты не сможешь продолжить путь, что тебе не суждено, что вот она и точка, дальше которой тебе не пройти… Сбросить оцепенение невероятно трудно. Ты даже трясешь головой, чтобы изгнать из нее эти пораженческие мысли. Помогает мало, но теперь ты хотя бы готов бороться. Хотя бы попробовать карабкаться дальше. И ты делаешь это. Гораздо медленнее, чем раньше, но всё же ты лезешь. Не тормози! Движешься снова, но уже лишенный уверенности в благополучном исходе предприятия. Ты бы и сломался, махнув рукой — на испытание, на стыд перед товарищами, на всё пресловутое Приключение — сломался бы и спустился вниз. Но дорогу туда, обратно к нормальным размерам человеческих фигурок тебе уже не осилить точно. Даже вниз. А вверх осталось всего несколько этажей — сколько точно тебе неизвестно, так как ты не можешь элементарно задрать голову и взглянуть: теперь точно знаешь, что закружит и всё же отпустишь. Сил не осталось, каждая ступенька может стать действительно заключительной, всё-таки это очень сложно, очень много этих одинаковых прутов промелькнуло перед глазами, ты больше не можешь. И воспринимаешь выныривающую перед глазами жестяную плешь крыши необыкновенным чудом, в которое уже и верить-то перестал. Без эмоций — на них не осталось резервов — переваливаешь со сведенным лицом край и валишься, хватая ртом воздух рядом с распростертыми в таких же корчах фигурами компаньонов… Ты смотришь на появившиеся неземными наградами огромные звёзды в высокой темноте и дышишь. И с ужасом вспоминаешь наваждение, которое чуть было не заставило тебя отпустить руки. Заново переживаешь тот нахлынувший ужас — на этот раз уже осознанно. Сердце колотится, но дыхание уже восстановилось. Ты садишься, достаешь сигареты и с благодарным кивком принимаешь протянутую тебе зажигалку. Прикурив, наконец, обмениваешься взглядом со своими спутниками, собираясь рассказать им о твоём личном ужасе, живущим на этой пожарной лестнице в районе пятого этажа. Но тебе перебивает другой: — Страшная она штука, да?! Так будто и тянет отпустить… так и зовёт…