— А мы с лейтенантом Гигиевым остаемся здесь, поговорим с чабанами.
— За вами прислать машину? — спросил Гаевой.
— Не надо. Доберемся на попутных.
— А что вы есть будете? — спросил Саша и полез в карман.— Вот у меня есть печенье, возьмите...
— Не беспокойся, Саша, горцы — народ гостеприимный. Поезжайте...
Через минуту на хребте остались только Байдалов и Гигиев со своей овчаркой. Быстро сгущались сумерки.
Байдалов перекинул плащ на руку, пощупал в кармане пистолет.
— Вот что,— сказал он,— давайте договоримся. Друг друга не называть ни по имени, ни по званию. С виду мы люди штатские, одним словом — туристы.
— Понятно,— улыбнулся Гигиев,— хотя наших людей трудно обмануть.
— Это верно. Ну, пошли.
— Напрямик?
— Нам не привыкать лазать по горам. Айда.
Гигиев отцепил поводок у собаки, тихо скомандовал:
— Дези, рядом!
Они стали спускаться вниз. Вдалеке в синеющей в сумерках лощине паслась отара. На склоне, чуть ниже, темнели постройки колхозной фермы. Казалось, недалеко. Но пришлось идти долго.
К самой ферме работники милиции не стали подходить. Остановились у стоявшей на отшибе низенькой землянки, вросшей в бугор. Накрытая сверху соломой, аккуратно побеленная, она весело поблескивала окошками, будто приглашала путников зайти и отдохнуть. Рядом стояла видавшая виды бричка, на ней—пузатая бочка с водой. Недалеко паслись круторогие быки, отмахиваясь хвостами от назойливых слепней.
Из-под брички вылез небритый и угрюмый на вид мужчина без рубахи. Зализывая языком цигарку, он направился к пришельцам, исподлобья разглядывая их.
— Вам кого надо-оть?
Байдалов переглянулся с Гигиевым и, застегивая наглухо плащ, спросил:
— Где заведующий фермой?
— А зачем? — мужчина, прикуривая, в упор посмотрел на него, остановил взгляд на овчарке.
— Мы из района...
— Понятно,— буркнул он, но, сделав несколько глубоких затяжек, добавил: — Заведующий уехал в станицу, сегодня — суббота. Может, я вам смогу пособить?
— А вы — кто?
— Водовоз. Большаков моя фамилия, Федор Лукич...
— На шоссе как выбраться? — спросил Байдалов, пытливо разглядывая мужчину.
— Идите по-над скирдой. Держитесь правой стороны.
— А машины здесь ходят?
Большаков помолчал. Установилась тягостная тишина.
— На попутную сможем попасть? — добавил Байдалов.
— Ходят редко. И то — которые заблудят.
— И легковые?
Федор Лукич наморщил лоб, почесал загорелую волосатую грудь, подумал с минуту, потом вспомнил:
— Несколько дней назад вроде проходила одна. Атак не бывает...— Он опять затянулся дымом и повторил:— Точно, проходила. Вон там у скирды стояла. К ней еще Ванька-Соколок подбегал...
Большаков закашлялся от табака. Байдалов попросил:
— Угостите нас самосадом. Папиросы все вышли...
— Это можно.—Федор Лукич достал из кармана цветастый замусоленный кисет и протянул капитану:—Берите...
Неумело свертывая цигарку, Байдалов как бы мимоходом обронил:
— А кто это — Соколок?
— Да мальчонка у нас тут на покосе. Шустрый такой
— Помогает? Или с отцом?
— Нет батьки у него, на фронте погиб... Вот Ваня и помогает матери. Сразу после школы пришел к нам лошадей пасти. Сейчас вот угнал в ночное.
— Далеко?
— В той лощине.— Большаков махнул рукой в сторону скирды.
— Один?
— Угу.
— Не боится?
— Привык. Второе лето у нас.
— Ну, а как сено в этом году? — повернул разговор Байдалов.
— Сено хорошее, сочное. Если убрать вовремя, с кормами будем...
Лейтенант Гигиев почувствовал, что разговор надо заканчивать, и громко сказал:
— Нам пора домой, а то ведь совсем темно становится.
— Да, да,— встрепенулся Байдалов,— пошли. Бывайте...
— Всего хорошего.— Федор Лукич поплевал на ладонь, растер цигарку и, вытирая руку о штаны, направился к землянке.
Скрипнула рассохшаяся дверь...
А офицеры милиции торопливо шли к скирде сена, одиноко стоявшей у дороги. В небе появились первые звезды.
У скирды остановились. Лейтенант поинтересовался:
— Пойдем к Соколку?
— Обязательно. Нам нужно узнать подробности о машине.
— Давайте напрямик, через бугор.
— Не заблудимся?
— Что вы! — обиделся проводник.— Ведь с нами Дези. Да и по костру найдем. В ночном всегда костер палят.
— Сдаюсь,— усмехнулся капитан.— Пошли.
* *
*