— Слушай, Пэг, — сказал он, предложив тому сигарету. — Завтра вечером мне предстоит сводить даму в «Амбассадорс».
Пэг посмотрел на него с подозрением, предполагая, что Слэг просто треплется.
— А, — вымолвил он, — ну и что?
Слэг смущенно поскреб подбородок.
— Ты когда-нибудь там бывал? — спросил он с надеждой. Пэг мотнул головой.
— Я не маменькин сынок, — фыркнул он. — В этом заведении тебе придется платить за каждый вздох.
— Эта дама пожелала туда сходить, — объяснил Слэг.
— Я бы ей сказал, куда ей следует пойти. Черт, это заведение такое дорогое, что туда даже Ф.Д.Р. [Ф.Д.Р. — Франклин Делано Рузвельт, 32-й президент США. (прим. пер.)] не ходит. Говорю тебе, когда гардеробщица принимает от тебя шляпу, она объявляет такой сбор, что ты начинаешь думать, будто она, когда ты будешь уходить, отдаст тебе и твою шляпу и саму себя, хотя ты получишь только шляпу.
Слэг забеспокоился.
— Сколько же мне придется потратить? — спросил он. — Как ты думаешь, двадцати долларов хватит?
Пэг задумался.
— Ага, — сказал он. — Я полагаю, хватит. Эта дама, должно быть, уж очень хороша. Почему бы просто не отдать ей двадцать баксов и избавить себя от дальнейших забот. За такие деньги ты бы мог ее трахнуть без разговоров, не так ли?
Слэг даже обиделся за Розу.
— Она дама не такого сорта, — объяснил он. — Она, понимаешь, первоклассная. Сначала ей хочется приятно провести время, а уж потом мы пойдем к ней домой и там маленько позабавимся.
— Похоже, тебя занесло, приятель. «Амбассадорс» — совсем не твой стиль.
После, этого про вечер в «Амбассадорсе» не было сказано ни слова. Слэг провел бой в какой-то отвлеченной манере. Он был достаточно хорошим бойцом, и ему не надо было напрягаться, чтобы побить противника. Крики одобрения, доносившиеся из толпы зрителей, как всегда, поддерживали его самоуверенность.
Администратор уплатил ему пятьдесят долларов, и он без колебании выпросил еще двадцать пять в виде аванса. Он получил их не без труда и немедленно ушел домой, ответив отказом на все попытки уговорить его присоединиться к пиршеству, которое было в самом разгаре. Он понимал, что надо беречь каждый доллар, для завтрашнего похода. Нельзя тратить ни гроша.
Вернувшись домой, он пошарил в одном из трех ящиков комода и вытащил те двадцать пять долларов, которые всегда хранил на случай непредвиденных расходов такого рода. Теперь у него была сотня долларов и кое-какая мелочь. Он почувствовал уверенность в себе. С таким количеством денег он управится. В то же время это были все гроши, какими он располагал на сегодняшний день, а ему надо бы иметь хоть что-нибудь, чтобы прожить примерно неделю до следующего боя.
— А, черт с ними, — сказал он и сунул небольшую пачку в карман.
Он не верил, что можно растратить все это за один вечер. Ему хватило бы этих денег, чтобы прожить целый месяц.
На следующий вечер Слэг приступил к борьбе с взятой напрокат крахмальной сорочкой. С помощью квартирной хозяйки и ее дочери, совершенно нечувствительных к его неприличному буйству, он сумел закрепить воротничок и галстук. Когда в конце концов он проинспектировал свое отражение в зеркале, то был приятно удивлен. Черно-белое влияние чопорного вечернего костюма смягчило диковатую грубость его черт. Его большая туша приобрела более четкую форму в хорошо скроенном костюме. Словом, смокинг придал ему вид крупного и хорошо сложенного мужчины.
Дочка хозяйки, похожая на маленькую обезьянку, скорчив гримаску, объявила, что он так же хорош, как Демпси [Демпси — чемпион мира по боксу] , и это потешило его тщеславие.
Он натянул фетровую шляпу с широкими мягкими опущенными полями, проверил пачку денег в кармане брюк и вышел из дома. Он остановился у ближайшего салуна и выпил три порции виски, отметив со смесью гордости и раздраженного смущения, как подталкивали друг друга локтем его знакомые.
К тому времени, когда он добрался до парикмахерской, он уже был в состоянии приятного подпития и достаточно привык к крахмальному воротничку, который поначалу угрожал его задушить. Он увидел, что Браунриг уже закрывает, и вошел с важным видом, явно стремясь произвести впечатление.
Браунриг оглядел его не без восхищения.
— Послушайте, мистер Мойнихен, сегодня вечером вы выглядите блестяще, — сказал он. — Костюм просто великолепен.
Слэг смахнул со смокинга невидимую соринку.
— Вы так думаете? — спросил он. — Ну, парень, этот костюм и стоит изрядно. Он и должен выглядеть хорошо. — Он осмотрел комнату. — Она еще здесь?
Браунриг указал глазами в сторону маникюрного отделения.
— Она готовится, — сообщил он, подмигнув. — Куда это вы ее ведете, мистер Мойнихен?
Из коробки, стоявшей на прилавке, Слэг выбрал сигару.
— «Амбассадорс», — бросил он небрежно. — Мне нравится водить моих дам в правильные заведения.
Браунриг присвистнул.
— Ого, — проговорил он, — вы действительно подбираете места. — Он торопливо чиркнул спичкой и поднес огонек к сигаре Слэга.
Слэг не предложил ему чаевых, и Браунриг после некоторых колебаний решил с этим примириться. Тут как раз из-за занавески вышла Роза, глядя на Слэга с легкой улыбкой.
Слэг едва мог поверить своим глазам, такой она выглядела красоткой. Платье, облегающее фигуру, выявляло округлости, о существовании которых он догадывался, но не был вполне уверен, что они там есть. Одеяние бутылочно-зеленого цвета обтягивало ее груди и бедра и свободно ниспадало к ступням. Волосы доходили ей до плеч, а грим был безупречным, потрясающим и вызывающим. Он подумал, что она выглядит как кинозвезда высшего класса.