В СССР мелодия попадает через два года. Написаны целых три русских текста, все не связанные с польским оригиналом. Варианты «Помнишь лето на юге» и «Листья падают с клена» (первые строчки припева) в историю не войдут. Прославится «Утомленное солнце» Иосифа Альвека. Этому поэту слова заказал Александр Цфасман, глава московского джаз-оркестра. Худрук знаменитого коллектива поставил в чужой песне припев на место запева, подчеркнул ритм и ускорил темп. Получилось «кольцо» — в начале и в конце то самое «Утомленное солнце / Нежно с морем прощалось», в середине — единственный куплет «Мне немного взгрустнулось / Без тоски, без печали». Польское повествование про то, что было и что будет, пропало вовсе, разливается только роскошная оркестровая меланхолия. Цфасман записывает этот номер со своим постоянным вокалистом Павлом Михайловым.
«Утомленное солнце» — образец «упадочности», с которой лет десять безуспешно борются советские критики танго. В последнее время они предупреждают о новой опасности: «Эстрадные тангофилы перешли на фокстрот». Хотя Главрепертком заранее обнадеживал: «В нашей социальной среде, в нашем быту для фокстрота нет предпосылок», мода на эту «танцующую дегенерацию» в СССР все же проникла. Цфасмана не раз «прорабатывали» за чуждый репертуар, спасали популярность, а потом и официальное положение — вскоре музыканта назначат руководителем джаз-оркестра Всесоюзного радио. В 1937-м Цфасман пишет свою лучшую песенку-фокстрот «Неудачное свидание». Танец до этого уже называли «салонной имитацией полового акта» — может, ради демонстрации сущей невинности сочинен шутливый «сюжет-дуэт» на слова Бориса Тимофеева. Он и она договорились о встрече, но разминулись: