— Я Витю попросил дать контакты его коллеги из Гуанчжоу, — сообщил мне Глеб, пожимая руку. — Мало ли? Вдруг пригодится?
— Дай бог, чтоб не пригодился, — тут же отозвался воевода.
Он прекрасно понял о каком Вите идёт речь — посреднике триады в Благовещенске. В прошлом тот здорово помог нам, когда мы пытались найти доказательства связи Арцебашева с Потрошителями. Правда, до этого он ещё и заказ моего двойника выполнял, и организовал на меня покушение… В общем, не об этом речь!
— Вы осторожнее бы с триадой, — предостерёг Евсеев. — Там, куда вы собираетесь, их родная земля. Вряд ли дома они такие же славные ребята, какими вынуждены быть здесь.
— Только в крайнем случае! — за всех нас пообещал следователь.
Глеб, после наших с ним приключений, восстановился на должности в жандармерии. Даже получил повышение за раскрытие дела Потрошителей. И тут же подал в отставку. Как сам сказал, не мог больше работать по правилам, хлебнув вольницы нашего совместного расследования. Помирился с отцом, вернулся в род и, по личному представлению Пояркова, был взят в службу безопасности княжества. Понятно, не начальником, а вполне рядовым оперативником, но с очень хорошими перспективами. Так что теперь бывший следователь трудился рыцарем плаща и кинжала. И, кстати, это была его уже третья командировка к минцам. Причем, что характерно, о первых двух я узнал не от него. Логан-то мой Штирлицем заделался!
Ко всему прочему, он освоил, правда не слишком хорошо пока, метод визуализации. И ещё использование защитного аспекта в качестве наступательного оружия. Упрямый, жуть! Воевода рассказывал, что он каждый день ходит тренироваться с эфирными метательными кинжалами. Дар у него, против моего, совсем слабенький, но на пару десятков снарядов хватает. А с учётом его клинков, из-за которых я и прозвал Глеба Росомахой, он стал куда более опасным бойцом.
— Мужики, мы ведь не слишком долго? — хакер-татарин, пока мы болтали, аккуратно сложил груду своих вещей в углу казармы и приблизился к нам. — Я всё понимаю — государственная необходимость и так далее, только у меня в конце ноября у жены день рождения, и она меня оскопит, если я его пропущу.
— Нашёл из-за чего переживать! — тут же поддел приятеля Самойлов. — Четырёх девок уже сделал, зачем тебе женилка?
— Я, может, сына хочу! — беззлобно огрызнулся Алмаз. — Осталось только жену уговорить. Так, надолго?
Я пожал плечами. Сколько потребуется времени, чтобы найти в чужом городе человека, который очень не хочет, быть найденным, я даже не представлял. Неделя? Месяц? Два? Полгода?
— Да успеем! — Глеб поправил очки и заговорщически подмигнул татарину. — Зато, когда ты вернёшься, она тебе ни в чём отказать не сможет! Герою-то, самим князем обласканному!
— Да иди ты!.. Вот ведь, связался с плохой компанией — теперь из командировок вылезать не буду!
Бурчал Алмаз для видимости. По довольной круглой физиономии было хорошо видно, что поездка ему в радость. И воспринимает её он не как тяжелую служебную необходимость, а, скорее, как отпуск. Куда отцу семейства вырваться одному не светило ни при каких раскладах. Да ещё в империю Мин, с которой у княжества непростые взаимоотношения. Я не удивлюсь, если в его скарбе окажется парочка путеводителей по Гуанчжоу с пометками культовых мест, которые обязан посетить всякий путешественник.
Понимал я его прекрасно. Едем по дипломатической линии, случиться вряд ли что-то может, да и работать ему в основном из посольства придется, которое есть земля княжества. А в остальном сплошные бонусы: свобода от многочисленной семьи, море и жара плюс тридцать минимум, тогда как дома уже под утро минуса случаются. Октябрь-то в Благовещенске — отнюдь не бабье лето.
Чего я не понимал, так это необходимости тащить гражданского специалиста и нулевого бойца в командировку, которая может быть (и обязательно таковой станет — с моим-то везением) опасной? Он что, не в состоянии нам ломать компьютерные сети, сидячи в Благовещенске? Да он у меня на глазах миланский филиал инквизиции хакнул! Я хотел было уже отозвать воеводу в сторонку и тихонько, чтобы не ломать кайф «отпускнику», задать этот вопрос, но Фёдор именно в это время, повинуясь какому-то внутреннему будильнику, поднялся и бросил:
— Ладно, трепачи! Хорош зубоскалить. Вещи оставляйте здесь и пошли с коллегами знакомиться.
Их было двое, как Евсеев и сказал. Только он не говорил, что одним из маньчжурских коллег окажется женщина. Чертовски привлекательная женщина! Что было уж совсем неожиданно.