Ода помещику.
Это очень необычное произведение. Я долго пытался писать онегинской строфой, но совсем запутался и решил выдать вот такое произведение в жанре экспериментального стиха. Поэма эта рассказывает от лица помещика о жизни помещика в постмодернистском мире, притом в весьма ироничной форме.
Как хорошо в деревне быть,
Когда уж летний зной,
Совсем не так уж сильно злой,
Когда возможно жить
Под солнцем южным сей страны,
Когда покорные ее сыны,
Крестьяне и рабы,
Вновь будут жать и молотить,
Продукты мне производить,
Под солнцем уж не жарким.
Как хорошо быть юнкером,
Как в море равно быть китом,
А не планктоном жалким.
Тут мысли вмиг берут меня,
Когда я, сидя у огня,
В отсутствии людей кругом,
Могу тут мыслям предаваться,
И вспомнить что давно прошло,
О философии могу я размышлять,
А также вечером холодным,
Пройти по лесу погулять,
Чтоб в мысли полностью мне впасть,
Домой прийти, усталым и голодным,
Затем, при лампе из металла,
Мне долго можно так читать,
Потом, усталости отдавшись,
Мне на кушетку тут упасть,
Во сне чтоб муза мне пришла,
Я не один,
Со мной она,
Так с жизнью тут я сам един,
Живу для радости своей,
Боясь мгновенье потерять.
Опять холодным по утрам,
Чей холод с каждым днем мощней,
Даю работу вновь ногам,
Идя по лесу вновь гулять,
И свежесть всю его вдыхать,
Люблю так часто отдыхать,
Грибы по лесу собирать,
Которые с глазами,
Едят которые когда,
Глядят они нам с вами,
Прям в рот могучий ваш с зубами,
Где всяка разная еда,
Готовится уж отбывать
В желудок наш прекрасный.
Люблю работать на гумне,
Когда день чистый, ясный.
С Бенито делая пример,
Стереотипы я ломаю,
Уж много принял так я мер,
У Ибсена как делал Пер,
Его дела я повторяю,
И в горы снова залезаю,
Ища там троллей средь камней,
Под землю тело опускаю,
Места где я совсем не знаю,
Как делал древний то Эней,
Я, знать, хороший землемер,
В лесу коли не заблуждаюсь,
Хоть долго иногда мотаюсь,
Ведь тролли гонят по земле,
Ловушки снова мне уж ставя,
Но и из них я выбираюсь,
Спокойным ходом отступая,
Без страха и упрека убираясь,
С земли немного мне чужой,
Не тролль ведь я, хоть не такой,
Как люди многие вокруг,
А может тролль я, но изгой?
Хотя, вернемся к молотилке, друг.
Я на гумне могу работать сутки,
Пахать могу земли надел,
Иль роды принимать у суки,
На славной псарне же моей.
Я олигарх, помещик я богатый,
Как Лев Толстой, всегда у дел,
Рабам своим я помогаю,
В работе тяжкой каждый день.
Рабов незримо тут число,
Увы, безвестно мне оно,
Хоть я любил всегда рабов,
Что производят тут вино и пиво,
Где так сегодня же красиво,
И где они, уставши от трудов,
В хлева уж гонят всех скотов,
Которыми я так богат,
Что даже говорить грешно,
Ведь ими я богаче, чем Циклоп
Люблю смотреть на вереницы батраков,
И чувствовать, что я магнат,
Когда как птица альбатрос,
Сквозь воду я гляжу на дно,
И вижу, что табак пророс,
Отлично в этот славный год.
Гумно же хорошо у феодала,
Свинарник тоже тут большой,
Животным время уделяю,
И жизни краску изучаю,
Да Дарвина труды читаю,