Пересчитала еще раз деньги, убрала половину купюр в нагрудный кармашек. Их должно было хватить на еду и, может быть, снять какой-то угол, пока не найду способ заработать на жизнь. У меня и этого бы не было, если бы не Юлиана. Бедняжка…
Сразу вспомнилось, как долго стояла в тот день в магазинчике на автобусной станции, не решаясь стянуть завернутый в целлофан заветренный бургер с витрины. Никто в мою сторону даже не смотрел, но казалось, что если протяну руку и возьму его, у меня всю жизнь на лбу будет гореть позорная метка «воровка». И как душил противной тошнотой голод, как слабели ноги и текли слюни при виде пышного румяного хлеба. Как, борясь с совестью, на какое-то мгновение почти проиграла, но вовремя взяла себя в руки и ушла оттуда, пошатываясь. А потом она меня накормила в автобусе. Пирожками с картошкой и мясом. Теплыми, вкусными…
Еще раз открыла паспорт и посмотрела на ее лицо. Один раз мне уже продали билет по этому документу, значит, и еще раз может сработать. Выбрала направление, город, о котором совершенно ничего знала: Самара. А звучит-то как красиво… Са-ма-ра…
Будь, что будет. Вечно бегать нельзя, нужно попытаться начать там все сначала. Беру!
— Билет до Самары, пожалуйста, — промямлила в окошечко и постаралась сделать серьезное лицо.
Если задержать дыхание, то трясет от страха обычно уже не так сильно. А если смотреть в одну точку, то людям кажется, что ты спокоен и задумчив. Вот и кассир, взглянув на меня лишь мельком, приняла паспорт, деньги и привычно быстро оформила билет. Даже не услышала, как биение моего сердца сотрясало стены здания.
— Отправление в 00:50, — монотонно проговорила она, бросив сдачу на стойку.
Ну, вот. Хорошо. Теперь у меня опять была цель. Направление.
Целую ночь в пути можно будет не думать о том, где переночевать и… как теперь жить…
Села на новенькое белое кресло в зале ожидания. Положила рюкзак под голову. Прямо передо мной, на стене, висели большие квадратные часы. Электронные. При взгляде на них сразу заслезились глаза, веки отяжелели. За двое суток в дороге удалось поспать всего несколько часов. Много думала, глядя в окно. Все прокручивала в голове, как могло бы сложиться, поступи я тогда по-другому. Снова и снова утверждалась в мысли, что выход у меня был один — бежать. И бежать, не оглядываясь, не оставляя следов и ни о чем не жалея. Что я и сделала… А поэтому…
И сама не заметила, как тут же провалилась в сон.
Вдруг что-то лязгнуло. Резко распахнула глаза. Чей-то чемодан проехал колесиками по моим ногам.
— Простите, — буркнул мужчина и потащил его дальше.
Привстала, пытаясь привести мысли в порядок, обхватила руками рюкзак. Облизнула пересохшие губы и потерла кулаком веки. Глянула на часы.
Без десяти час. Боже!
Вскочила, закинула рюкзак за плечи, огляделась. Вокзал мерно гудел, мелькал десятками людей точно так же, как и в ту секунду, когда я уснула. Наваждение… Надо же было так устать, чтобы отрубиться прямо посреди зала ожидания у всех на виду, да еще и в такой дурацкой позе! О чем я только думала? Не могла потерпеть до поезда?
Бросилась к выходу, ведущему к путям, на ходу шаря по карманам. И вдруг остановилась. Пусто. Пусто! В нагрудном кармане, где до этого лежали все деньги вместе с билетом, теперь было абсолютно пусто. Ничего. Ноль. Страх и паника завибрировали в грудной клетке, отдаваясь холодком в затылке.
В густой темноте уже проявились очертания поезда. Объявили посадку. Люди привычно сновали туда-сюда, пока я, стоя на перроне, все продолжала рыскать по карманам, надеясь на чудо. Но оно, конечно же, не произошло. Деньги пропали, билет тоже. Хорошо хоть паспорт остался. Но что мне теперь с него?
Нижняя челюсть задрожала, слезы наполнили влагой глаза.
Не плакать. Я обещала себе. Еще давно. И уж теперь точно не стану. Подумаешь, влипла. Неужели, не придумаю выхода? Достала из рюкзака последнее печенье, села на скамейку и медленно втянула ноздрями его сладковатый ванильный запах. Откусила маленький кусочек и, стараясь дышать ровно, оставила его таять во рту, распадаясь на мелкие крошки.
Неуклюже покачиваясь, мимо меня проковыляла трехногая белая дворняга с колтунами на боках. Остановилась на секунду, глянула почти без надежды и собралась уже поскакать дальше, когда я ее окликнула:
— Эй, — и в ее потухших глазах тут же зажегся недоверчивый огонек, — стой. На!