Словно окаменела. Сидела, не шевелясь, пока он наблюдал за происходящим на экране единственным оставшимся после травмы глазом. Почти не дышала, чтобы не вдохнуть ненароком кислые пивные пары, летящие мне в шею из его рта. Не видела мелькающих в телевизоре ярких пятен, следила лишь за потными пальцами, впившимися с нажимом в мои бедра. Ждала, когда пустят, наконец, финальную заставку, чтобы можно было встать и уйти в свою комнату.
2
Кирилл
— Кирюха, твой брат — точно чудик, — усмехнулся Тим, глядя в сторону гоночного трека.
Я поправил жилет-черепаху, натянул сверху джерси и посмотрел в сторону трассы. Илья медленно шел по треку от секции к секции, изучая глазами покрытие под ногами. Да, пожалуй, для них он выглядел сумасшедшим, эдаким чудилой от мира суперкросса.
Странноватый парень, неразговорчивый, сосредоточенный только на происходящем на трассе и четко понимающий свои планы и цели. Пока другие участники общались с прессой и фотографировались с поклонницами, он предпочитал в сотый раз проверять байк, готовиться морально, настраиваться и сканировать взглядом трассу. Для меня. Потому что после травмы, приобретенной почти полгода назад, брат пропустил целый сезон и не участвовал в гонках.
— Он просто серьезно относится к делу, — я перевел взгляд на свой байк, заботливо подготовленный братом к гонке, — это для тебя, Тим, каждый заезд — очередной повод покрасоваться перед телками, а для него… — Улыбнулся. — Ну, в общем, парень живет этим, не то, что мы с тобой.
Подмигнул ему. Да, мы с Тимом Левицким с недавних пор не являли собой образцы ответственных спортсменов. И вчерашний кутеж, закончившийся далеко за полночь, конечно же, не делал нам чести.
— Но в финале-то мы! А Илюха… — Левицкий дотянулся и хлопнул меня по плечу, — прости, братан, но Илюха твой сейчас в заднице.
— У него все впереди. — Я сел на скамейку, прикрыв лицо ладонью от солнца. — А я, наверное, завязываю. Все. Этот заезд будет последним.
— Шутишь? — Лицо Тима вытянулось, он озадаченно провел рукой по ежику черных волос на макушке.
— Не вижу перспектив. — Вот здесь немного слукавил.
— Ты?
Пожал плечами.
— А смысл? — Опустил голову и уткнулся взглядом в новенькие мотоботы. Попросту спрятал глаза от весьма проницательного друга. — Меня уже не вставляет, надоело.
— Может, ты просто зассал? — Мне в бок снова прилетел нехилый удар. — Глядишь, Илюха восстановится и составит тебе конкуренцию. Придется с ним тягаться, а это, наверное, еще унизительнее, чем проиграть Психу.
В желудке неприятно заурчало. Не поминай дьявола, как говорится. Стоило только назвать его имя, как из-за угла вальяжной походкой проследовал к мойке Ян Коренев по прозвищу Псих. Двадцать три года, пугающая манера дергать плечом при разговоре, агрессивный стиль вождения, чертова косая сажень в плечах и бешеный взгляд, которым он нас сейчас даже не удостоил.
Гонщик в синей форме с номером «13» ленивым жестом поздоровался с бригадой, бортующей колеса в тени под тентом, хлопнул ладонью по стоящим стопкой запасным шинам и с видом победителя направился к боксам с мотоциклами и стоящими за ними многочисленными фургонами.
— Ты даже рот открыл. — Заметил Тим, хихикая, как только Псих скрылся из виду.
— Что? — У меня аж нижняя челюсть сама вперед выдвинулась от негодования.
— Испугался его, говорю? — Дразня, рассмеялся он и, зная мой характер, тут же сгруппировался, прикрыв грудь кулаками.
— Кого? Психа? — Внутри уже закипала волна гнева. — Ты ох*ел? — Одарил устрашающим взглядом. — Вставай и проваливай отсюда на хер, понял? — Оттолкнул его ребром ладони, вынудив подняться со скамьи. — Запомни, Левицкий, я никого не боюсь. Ни тебя, ни эту бешеную собаку Коренева. Всем вам надеру задницы сегодня!
— Да я так-то прикалывался… — смутился Тим, отходя от меня на шаг от греха подальше. Поправил штаны и свою красную джерси.
— Шел бы ты лучше, переодевался и готовился, приколист хренов. И готовь уже очко, мой байк всех вас сегодня отдрючит.
— Кто? Твой кузнечик? — Заржал он, показывая на моего зеленого Дракона, моего горячо любимого «Kawasaki».
— Ну, все, иди сюда, дебил, — потянулся к нему, но Тим вовремя поднял руки, показывая, что сдается.
— На трассе разберемся!
— Тебе хана, дружище. — Прорычал, намереваясь скрутить его в бараний рог.
— Кстати, о телках, — остановил меня друг, указывая на ограждения, за которыми собрались уже толпы народа. — Вон, твоя пришла.