Главное, мать, не соглашайся на рекламу! К чёрту мне оно не надо мордой торговать! Садик? Та нахер он мне ну…
— Реклама с моим сыном?.., - она посмотрела на меня, - Ну… можно подумать… наверное…
— Отлично, я дам номер! Вам перезвонят.
Да ну ёёёмаё. Мне спокойно пожить дадут? Я тут, возможно, становлюсь ходячей бомбой, а они мне рекламные контракты с ноля лет подсовывают.
Так, ну ладно! Ладно-ладно!
Деньги, говорите, заплатите? Ну… я хочу порадовать родителей. Если цена их улыбок – моё актёрское мастерство…
Ладно. Звоните вашему Евгению.
******
— Ну, Мишка, готов?
Я в петле времени? Или это у мамы такая короночка? Почему всё дерьмо всегда начинается с этих слов?
Прошло четыре дня. Скучных, пустых, пропущенных мной на ускоренной перемотке. Хвала мозгу карапуза, я реально могу просто отключаться и существовать. Удобно, когда скучно.
Но скуку нарушили.
Это был выходной. Воскресенье. Батя тоже был дома и сейчас недоверчиво смотрел, как меня собирает мать.
Да, папа, понимаю. Странная история.
— Сомнительно-о… но окей. Пожалуй, - хмурился он.
— А если это старт его актёрской карьеры? – мама уже всё нафантазировала, - Ох, а если известным актёром станет? Это же будет так здорово! Наш сынок… мировой актёр.
— Ага, и наркоман. Все они там в Голливуде принюхивают. И сатанисты ещё, аденохромщики.
Наркоманом я и без этого стану, пап, у меня уже план намечен.
Но да, батин скепсис объясним. Как и мамины фантазии. Я тут тоже подумал, и… перспективы действительно могут быть солидные. Да те же деньги! Тоже ведь неплохо. Радость родителям, в конце концов.
Не знаю кем я был в прошлой жизни (если был), но я вполне могу быть здесь самым старшим. Может мне сотни лет?
И как старший, я должен заботиться о своих. Это закон. Это база.
Я же вижу, что они не против гонорара. Прекрасно вижу. Переезд сильно подбил кошелёк, но радовать-то себя хочется? А на меня, растущего ребёнка, столько трат…
«Не. Обузой быть дерьмово», - вздохнул я, - «Ладно, мать. Вези меня»
Была поздняя весна, уже тепло, так что меня одели в милый детский спортивный костюм с тремя полосочками, и повезли. Ехать было недалеко, и через двадцать минут уже прибыли.
Огромное, новомодное белое здание с вывеской «E&E corp.» Евгений и Евгений? Их там что, несколько?..
И знаете, что-то меня сразу начало смущать. Пока я соображал что, мама уже зашла, нас встретили на ресепшене, и провели в съёмочный зал. И лишь тогда я понял, что не так.
Дорогущий красный кабриолет на парковке для гостей. Он меня смутил.
— Мздрасте? – накрашенный паренёк с лакированными волосами встретил нас первый, - Анна и Михаэль, прально понимаю? - он жевал жвачку
— Ага..., - мама косится на это… создание.
— Пнятненько..., - он достал телефон и начал что-то печатать своими длинными крашеными ногтями, - Приятно познакомиться, я Сергей. Проходите и ожидайте.
Это чудо мужской красоты кивнуло нам в приветствии, и кокетливо пошло внутрь съёмочного зала. Мы с мамой недоумённо смотрели ему вслед, и лишь в последний момент решились пойти следом.
Так вот как выглядят люди Голливуда?..
Мы зашли внутрь. Хромакей. Декорации. Камеры. Съёмочный персонал. В этом зале было всё! Особенно меня впечатляли лучи профессионально расставленного света. Казалось, что закулисье и сцена – вообще разные миры!
Прикольно.
Но… увы, всё не могло продолжаться так идеально. То, что меня смущало с самого начала получило продолжение.
— Так это вас мы так долго ждём?! – я услышал женский, язвительный голос за спиной, - Господи, вы можете не опаздывать на работу?! Вам за что платят?!
Мама поворачивается.
Высокая, статная женщина с золотыми волосами и в белой длинной шубе стояла в закулисье рядом с нами. Но стояла не одна, а… держала на руках ещё одного малыша. Светловолосая девочка. Такой же карапуз примерно моего возраста.
И как это понимать?
— А, не-не, вы ошиблись. Мы не персонал, - мама как всегда доброжелательно улыбнулась, - Мы…
— Разве? Сказали, что кого-то ждём. И почему вы с ребёнком?
— Мы…
— Эй, Сергей? – она снова её перебила, - Это как понимать?!
К нам вернулся тот мужчина. Осмотрел нас и…
Ох, как мне всё это не нравится.
— Анна, вас не предупредили, да? – вздохнул он.
— О чём?.., - мама нахмурилась.
— Теперь это не проба. Это кастинг. Госпожа Синицина… с сегодняшнего дня тоже претендует на роль. Её получит победитель – ребенок нужен только один.
У меня дёрнулся глаз. Дружелюбие мамы постепенно начало пропадать, и она повернулась на женщину с дочкой. Зеленоглазая девочка заинтересованно оглядывалась вокруг и всё рассматривала, а её мать хмуро смотрела на нас.