На секунду повисла тишина, видимо взрослые оценивали окружение и ситуацию. Я же старался не моргать.
Не моргай.
Не моргай!
— Макс, стой и не моргай. Я сейчас повернусь.
— Принял.
Слышу шорох.
— Fuck… — вздохнул отец, — Макс, мы в дерьме. Они шагают в нашу сторону.
Он смотрит?
Моргаю! Вху-у-ух. Облегчение. Глаза уже высыхать и болеть начали.
Но тут я моргаю ещё раз, и статую приближаются на несколько метров! Расстояние — чуть больше, чем две взрослых вытянутых руки!
— Сука! — выругался отец, — Миша, тоже моргнул⁈
— Тя.
— Блядство!
— Пилятство.
— Так, Макс, — на мой мат он внимания не обратил, — Давай двойное. Ускоришь. Попробуем разбить.
Мне кажется… мне НАСТОЙЧИВО кажется, что эти статуи свернут нам шею сразу же, как дотянутся. Потому что не может камень ходить так легко и бесшумно, это же какая сила должна их двигать? Ну явно не для шеи однолетнего ребёнка!
Нам нужно их разбить. Потому что сбежать отсюда уже практически нереально — нас окружили.
— Сынок, присядь на колено.
Сзади раздаётся журчание. Будто поток жидкости начал вытекать из крана, но не падать на землю, а бежать, бежать и бежать, не касаясь пола! Затем я слышу замах рукой, и резкий всплеск. Потом ещё один. И ещё! Краем глаза я вижу, как у меня надо головой начинает раскручиваться подобие хлыста! Все быстрее и быстрее, звук всё хлеще и хлеще!
— Давай! — кричит батя.
Слышу гул. В последний момент хлыст окрашивается в синий, начинает двоиться и срывается кольцом во все стороны! От нас пошла огромная, острая кольцевая пила, за миг вдарившее по статуям!
Бабах! Раздался грохот, строение задрожало, поднялась пыль.
Ха-ха! Херачь их, папа! Гаси камень, ненавижу камень! Мы с пацанами статуи посылаем нахер, да-а!
Да-а-а!..
Да…
Пыль улеглась, и на статуях ни царапины. Их не убить.
Они, твою мать, неуязвимые.
— Макс, где источник⁈
— Недалеко, метров тридцать!
— Это ближе, чем до выхода! Надо смещаться! Мы должны…
«Слева!», — краем глаза улавливаю движение.
Веду глазами. Огромный каменный человек с кучей лап из разорванного живота останавливается в ту же секунду.
Справа! Чёрт. Но если поведу глазами, статуя слева опять сдвинется! Но и справа — УЖЕ двигается! Мы тупо не охватываем все углы! Мы постоянно пропускаем какую-то одну!
Глаза болят. Отсохли. Слезятся. Я и не вижу нихера! Слишком широкий разброс!
[Принимаю за негативный феномен, влекущий смерть. Начинаю адаптацию]
[Адаптация: Угол зрения: ⅕]
Пространство расширяется, и две статуи по самым краям, что уже подняли ногу, моментально остановились. Для них это было настолько неожиданно, что я впервые увидел, как они двигаются.
«Угол зрения увеличен на дополнительные пятнадцать процентов. Глаза изменены»
Сердце бьётся как бешенное. Я даже не удивляюсь, что Рой способен адаптироваться НЕ на травму. Не потому, что забил, а потому что не успеваю.
Ведь земля задрожала и выгнулась так, что мы все потеряли равновесие.
— Fuck, fuck, fuuuuuck! — закричал Макс.
Моя нога подкашивается, горизонт наклоняется. Я понимаю, что мой взгляд улетает вверх.
«Мы же… теряем их из вида…», — доходит до меня, — «Чёрт!»
Слышу скрежет движущегося камня. Четыре метра. Три метра. Два. Расстояние вытянутой руки. Я вижу, как ко мне тянутся!
Надо мной нависла тень! Оно прямо надо мной!
Я пытаюсь оттолкнуться и отскочить, но не могу, ноги тупо слабые, я не удерживаю равновесие и падаю! И… не нахожу ничего лучше, чем зажмуриться. Машинально.
Я подумал, что пришло время умирать. Ведь до меня дошли.
Но…
С каждым мгновением я понимал, что хоть и лежал, что хоть и с закрытыми глазами, но я всё ещё жив.
— Сына! — слышу голос отца.
Медленно открываю глаза. Мир вокруг будто замедлился, мозг работает на пределе, сердце бьётся, дыхание сбито. Но… оно есть. Я не умер. И статуи прошли мимо меня.
Они… меня не видят.
«Рой, почему⁈»
«Полагаю из-за того же, почему и Альберт. Вы — невидимы для магического зрения»
Я оборачиваюсь. Статуям на меня плевать. Она застыли, глядя на отца и Макса, стоявших спиной к спине, и до который осталось метров пять.
— Я… я схозу, — поднимаюсь, — Пап, я схозу до ишточника! Кде?
— Сынок, нет! Это…
— Меня не витят! Я смогу! Кде⁈
Отец взволнованно и испуганно на меня посмотрел. В глаза. Но страха там не увидел. Только уверенность.
Он выдыхает, а страх пропадаёт и в его глазах.
— Там! — кивает назад.
Я киваю и со всех ног начинаю бежать мимо статуй. Им плевать. Реально плевать! Для них я пустое пространство! Ха-ха, я реально не существую для магического зрения! Меня не ощутить и не увидеть!
Я пробегаю мимо отца, замечаю на себе задумчивый взгляд Макса, и на своих пухлых, пусть и тренированных, но мелких ножках, бегу нахрен вперёд! Макс взмахивает рукой, и отражённый свет устремляется дальше, освещая мне путь. Спасибо!
Я бегу. Бегу. Ох, мля-я… эти статуи не заканчивались! Мы нихрена не посередине стояли, их тут ещё штук сорок, они просто неактивны!
Нет, точно не справимся. Я — единственный шанс.
Я вижу лестничный проём и начинаю быстро по нему взбираться. Твою мать, какие маленькие ножки!
— Ха-а… ха-а-а! — тяжело дышу.
Казалось, будто сейчас лёгкие выплюну. И это ещё с адаптацией к асфиксии!
Но я поднимаюсь. Так, где? Отдайте! А, вот. Очевидно, что это шарик на пьедестале, что это ещё может быть⁈
Подбегаю. Слышу грохот со стороны статуй. Чёрт! Они добрались до отца! Надо торопиться!
«Рой, это опасно?»
«Физического вреда не наносит. Коснитесь. Я смогу прервать связь»
Киваю. Подхожу. Пьедестал небольшой, так что, встав на носочки, я дотягиваюсь до костяного шарика. Ну… вхух. Выдыхаю, касаюсь! Погнали!
Всё пространство вокруг размылось и начало вытягиваться. Картинка чернела. Меркла.
«Рой⁈»
Не отвечает.
Мне казалось, будто реальность — это ткань, и её сейчас тянут на себя. И на фоне черноты и блеклости, я увидел ещё один такой же шарик. Он загорелся сквозь пространство, будто хотел, чтобы его увидели! Очень далеко. Метрах в трёхстах. На обоих загорелись вертикальные зрачки, сместившиеся на меня и…
До меня доходит, почему стены такие странные. Почему это похоже на пещеру. Почему всё вокруг гладкое. Это не строение.
Мы — в черепе. И я коснулся чьего-то глаза.
Ты?..
Я услышал голос. Громкий, низкий, ревущий, и уставший, обессиленный.
Не ожидал тебя увидеть. Давно не виделись. Впрочем… лучше бы так и не встречались. Стыдно представать в таком обличии. Без тебя люди осмелели.
Оно ухмылялось.
Я попытался ответить, но не смог. Лишь слушатель.
Но… с твоим что? Что это за… обличие? Хм…
Чем больше я держал глаз, тем больше понимал, НАСКОЛЬКО огромным было его тело. На меня наваливалась вся тяжесть, весь облик, всё величие существа, что сейчас лежало мёртвым! Если его глазницы в сотнях метрах друг от друга, то какова вся голова, и какой длинный тело⁈
Ты пытался вернуться в прошлое обличие. Но не стал. Почему? Впрочем… мне уже без разницы. Хм…
Повисла тишина.
Я чувствовал… как темнота начала сгущаться, а ощущение огромного существа усиливаться.
Плохо.
Ты ослаб. Но ты — всё ещё ты. Где-то внутри. Ты… не дашь отпор?
Надо мной что-то возвышалось. Облик. Дух.
Плохо! Очень плохо!
Ты ведь не отобьёшься? Чего я боюсь? Если я тебя поглощу… то яйцо проклюнется. Ты его держишь, я перекачаю твою силу. Моё дитя возродится. Мой род не прервётся.
Я увидел его. Полностью.