Мама ахнула и прикрыла мне ушки. Ну да, мам, это худшее, что я сегодня запечатлел, ага. Мат.
Приходили за батей. И я бы это сказал, но я не скажу. Я же не умею.
Но сам факт, что за нашей семьёй, причём, походу, ещё и за мамой, могут прийти УБИЙЦЫ…
Ох, весёлая жизнь намечается. Что за хрень вообще⁈
Ну вообще, кстати, неладное я начал подозревать ещё давно. Когда впервые начал попадать на улицу и слушать людей. Знаете, есть что-то подозрительное, когда всех вокруг зовут Вася, Маша, Дениска Петров, а ты… МИХАЭЛЬ КАЙЗЕР.
Да-да. А вы что думали, я «Мишка», потому что Михаил? Ха… ха-ха! Смеюсь вам в лицо! Не, иногда меня Мишей и Михалом действительно называют. В шутку.
Ибо моё реальное имя — Михаэль Кайзер.
Ещё в этом моменте я понял: «Чёта вы скрываете, морды протокольные…». Ну и вот, батю пришли убить.
Марка Кайзера. Странного здоровяка, способного вплавить человека в стену.
«Что-ж вы за люди такие. Кто вы, чёрт возьми?..», — я вздохнул.
— Что делать… — прошептала мама в темноте ночной комнаты, — Марк, что делать⁈ — дыхание мамы сбивалось.
— Я всё решу.
— Как⁈ — она на грани истерики, — Они нас нашли! Как ты…
— Я. Всё. Решу.
Отец подошёл и крепко обнял нас с мамой. Она уткнулась ему в грудь, и… её дыхание начало успокаиваться.
Чёрт… чё-ё-ёрт…
Это и есть та самая «Отцовская фигура в жизни ребёнка»? Та самая? Необходимая?
«Я всё решу». И всё, и тебе сразу спокойно. Такому веришь. За таким пойдёшь.
Мда, батя…
Вырасту — буду как ты. Уверенный. Сильный. И крутой. И с красавицей женой. А то и тремя.
Я уже знал, что отец пробуждённый, а мама — нет. Но видеть это вживую…
Захватывает.
Магия. Боевая, утилитарная. Такая разная! Укрепить тело, поставить барьер, закрутить свою кровь в циркулярную пилу и вплавить человека в стену! Господи, хоть бы я был магом. Хоть бы Альберт ошибся, и магии во мне не видно из-за его кривых глаз.
— Так, вы собирайтесь, — отец разорвал объятия, — Переедем. Квартира всё равно съёмная. Собирайте всё ценное, за остальным я сам заеду.
— А как же трупы⁈ — прошептала мама, в надежде, что я не услышу.
— Разберусь.
— А стена⁈ Там половина стены расплавлена.
— Эта старуха арендодатель с нас двести тысяч залога взяла! Ничего страшного, ремонт сделает, — он махнул рукой и пошёл в комнату, — Всё, бегом!
Мама кивнула, и пошёл активный процесс, в котором мне оставалось лишь лежать, смотреть в потолок и время от времени приподнимать попку, чтобы штаны удобнее надевались.
Не, порой быть карапузом хорошо.
******
Два часа дня. Та же квартира.
Старухе процентщице никогда они не нравились. Наверное потому, что появились из ниоткуда и что-то явно умалчивают!
Или, наверное, потому что она не любит красивых людей. А они, скотины, все как на подбор! Высокий статный красавец, миниатюрная милашка с большими глазами, а малыш и вовсе — всё от всех взял. Пиздюк. И смотрит ещё так… осуждающе. Вот он и есть самый подозрительный!
И вообще, почему они такие счастливые⁈ Старуху это бесит!
— Ну сволочи, плату за месяц-то подниму! — она нервно открывала дверь в квартиру, — Эй, есть кто⁈ Почему на шум ночью жалова…
Пусто.
Телевизора нет. Микроволновки нет. Никто не отвечает.
Старуха медленно пошла по квартире, заглянула в пустую спальню родителей, а затем…
— Это… ЧË ЗА ХУ…
В детской комнате стены не было. Расплавилась. И малыша с кроваткой. И ничего тут не было!
Крови и трупов тоже. Но старуха об этом даже и не подозревала.
— Ну вот, Мишутка. Наш новый дом, — мы зашли в квартиру.
«Нда уж…», — я вздохнул и огляделся.
— Ага… — мама тоже вздохнула, — Но без паспорта лучше сейчас не найти. Я весь Амито перерыла. Никак. Потом… может…
«Да по любому варианты были. Просто суммы просят астрономические за молчание», — всё прекрасно понял я, — «А у нас… теперь, похоже, с деньгами напряг»
Я снова огляделся.
Квартира оказалась похуже. Сильно похуже. Если та была с евроремонтом, просторная и крутая, то эта… ну-у… спасибо, что без тараканов?
Обои старые, мебели самый минимум, комнатки меньше, кровати скрипят.
Уезжали мы в спешке, поэтому половину своего не забрали. А половина нам, увы, и не принадлежала. Вот и получается, что своего мы почти и не имеем. Жизнь в аренду, чтоб его.
Ну хоть кроватку батя забрал. И динозавриков, почему-то. Без них нельзя было обойтись?
К вечеру мы все уже полноценно переехали, и вот, я лежу в кроватке.
Лежу, смотрю потолок с пятнами от потопа, и думаю…
Что я такое?
Я пережил удушье. Я слышу голоса. И сейчас, после всего, я прекрасно осознаю… что мне легче дышать. Комфортнее. Удобнее. Да мне кислорода теперь нужно меньше, понимаете! Органы быстрее им насыщаются!
Теперь я уверен, никакая это не шизофрения. Ничего мне не кажется.
Наномашины есть, и они могут перестраивать моё тело в ответ на угрозу. На «негативный феномен», если точнее.
А если я достигну всех стадий адаптации? Что тогда? Меня буквально будет не задушить? Или отпадёт надобность в кислороде? Или один вдох на сто лет?
«Чёрт, как бы всё это изучить…», — я лежал в кроватке и смотрел на динозавриков, — «И вообще, какого хрена эти погремушки тут забы…»
Динозаврик отламывается. Снова.
«Ой, да твою ма-а-а…», — я не успеваю поднять эти жалкие слабые ручки и прикрыть лицо.
Бам! Игрушка падает мне прямо на лоб.
— Ай-й-й-й-й! — я тут же замычал, хватаясь за место удара.
Ай мля-я-я-я…
Ну какой же ты доисторический урод! Почему тебя вообще железным сделали, поганая же ты…
[Обнаружен негативный феномен. Начинаю адаптацию]
[Адаптация: Дробящий урон: 1/9]
— А? — я тут же вскинул голову.
Так, стоять! Всем стоять, не шевелится! Вот оно, снова! Что это⁈
Я получил урон, и мне снова говорят об адаптации к этому типу урона. Вернее, опять же, негативному фактору, только теперь это прям урон-урон.
Ха! Я был прав!
Правда эффекта пока не ощущаю — как было больно, так и остаётся.
Так, а ну ка! Я поднял динозаврика. Ух, скотина, тяжёлый! Батя, в тебе сколько силищи?
Ладно, пробуем. Бум. Я бью себя по башке.
«Ай мля-я-я-я!», — тут же хватаюсь за голову, — «Это была плохая идея!..»
Жду пару секунд. Ничего. Хм…
Ладно, ещё раз.
Бум.
«Да ё-ё-ёп!», — снова хватаюсь.
Жду. Ничего. Да что такое⁈ Где адаптация?
Я ударил себя ещё несколько раз, и всё равно ничего не дождался. Хотя в прошлый раз понадобилось получить динозавром два раза, чтобы наномашины меня адаптировали!
Неужели… а ну ка.
Я отбросил динозаврика, и… начал себя душить. Благо я карапуз, сделать это труда не составило, лёгкие у меня не особо большие.
Не знаю каким чудом, но я довёл себя едва ли не до потери сознания, ровно как в прошлый раз с подушкой. И-и-и…
Ничего.
«Чёрт…», — глубоко дышу, — «Неужели считается только непредугаданный урон?..»
Ни динозавриков, ни подушки я не ожидал. К этому произошла адаптация. Но стоило наложить на себя руки — ничего не происходит. Хотя я себя ну нормально так херачил по башке! Ещё пару раз и реально дебилом останусь. А не хочется.
Чёрт.
Ну, теперь хотя бы есть теории. Но полагаю, без активации Роя я всё равно далеко не уйду.
Дебильные лицевые мышцы, укрепляйтесь быстрее, мне нужна речь.
— Уа-а-аах… — зевая, мама зашла в комнату, — Как ты, красавчик? Ещё не спишь? Что-то никогда позже тебя не засыпа…
Она резко замолчала и распахнула глаза. Замерла. Её взгляд упал на моё лицо, лоб и шею.
— Откуда на тебе… столько синяков… — у неё перехватило дыхание, а затем она увидела динозаврика в моей кроватке, — МАРК, ТВОЮ МАТЬ, ТЫ КАК ИХ ПРИКРЕПИЛ⁈
— Ыэ-э⁈ — раздался сонный звук со спальни.
Мама сжала кулаки, развернулась и пошла обратно.