Мучать опасную хтоническую тварь — в целом так себе затея. А тут она ещё и маленькая. Банально жалко ребёнка. Не надо ему во всё это лезть.
— Не буду. Я клятву давал. Информация пациентов засекречена.
— Вы же понимаете, что я могу запросить требование, и вы будете обязаны дать показания? — несмотря на угрозы, Тихонов не менялся в лице.
— Вы же понимаете, что я личный врач Императора, и могу запросить у него неприкосновенность? — а вот Альберт улыбался, — Что, будем тратить неделю, пока я мотаюсь туда-обратно, а вы ждёте ответа, который не дойдёт? Или оставим попытки манипуляций и пойдём заниматься своей работой?
Тихонов замолчал.
Альберт? Сдаст пациента? Ребёнка? Такого феноменального, который перевернёт мир на уши, если не сойдёт с ума и просто доживёт? Пха!
— Благодарю за сотрудничество, — Тихонов поднялся, отключил микрофон и пошёл на выход.
— О, обращайтесь, — поклонился Альберт.
«Вынюхать врачебные тайны он захотел, скотина. Ага. Fuck you, bitch ass nigga»
Альберт, выдохнув от напряжения, всё же пошёл в комнату Михаэля. Он постучал, зашёл и…
Увидел странную картину.
Мальчик в одних трусах выполнял упражнение «планка» и размеренно дышал. По крайней мере пытался.
— М-Михаэль? Вы… что делаете?…
— Тленилуюсь. Уклепляю мышцы. Пванка.
Меня спалили за непристойным — тренировками. Спросили, зачем делаю и откуда узнал — сказал, что от бати. И буду прав! Планку он делал дома, я видел! У него вообще крутые мышцы, рельефные такие! И женщинам нравятся. Тоже хочу!
Ну а ещё это хорошее упражнение для тренировки одновременной медитации и силовых.
Только вот… до меня окончательно дошло, что мои странности спалили.
Не, я, конечно, выгляжу в годик на все пять, но это объяснялось магией-шмагией, и вообще, я хорошенький, не приставайте. Проблемы начались, когда я… ну… показался кому-то кроме родителей? Ну да.
И ладно бы просто показался! Ну бегает четырёхлетний карапуз, пусть бегает, главное, что не какается.
Вопросы возникают у тех, кто знает мой РЕАЛЬНЫЙ возраст.
А его, увы, знает всё больше людей. Тихонов. Альберт. Конкретно эти двое сели мне на хвост.
Они пытаются всё разнюхать.
«Плохо», — хмурюсь, идя на первые процедуры с Альбертом, — «И что делать⁈»
Снова ситуация как с батей. Рассказать или скрывать дальше? Я не против показывать свою силу и прогресс, но я критически не хочу раскрывать её источник! Это моё оружие. Мой козырь!
И они хотят всё это разнюхать? Да ни за что!
«Рой, нужно содействие. Максимально скрывай нашу силу, не пались. Пока придержим»
«Буду стараться»
Я кивнул. Пошло серьёзное.
Мы оказались в кабинете с кучей каких-то огромных аппаратов. У меня взяли кровь и запихнули на стальную кушетку, накрывшую меня стальным же бубликом. Всё гудело, тряслось!
— Регенеративные способности повышены на двадцать шесть процентов от немагической нормы, — хмыкнул Альберт, — Больше четверти! Уже в годик!
«Рой, да ёп твою! Обалденно скрываешь!»
«Не всё я контролирую»
Рядом был отец. Блин, где мама? Я сидел и вертел головой, пытаясь найти поддержку и опору, но её не было. Аргх, ну где она⁈ Она бы меня защитила! А эти два мужика…
Они меня мучают! Даже батя, встав на костыль, попёрся в кабинет. Во делать нечего!
Они с Альбертом переглянулись. Альберт сделал пометку.
— Дальше скорость усвоения энергии. Важный показатель. Посмотрим, какой предел у его ядра в таком возрасте.
Отец кивнул и подошёл ко мне.
— Сынок, сейчас будет немного неприятно. Потерпишь же? Немного током поколет, тык-тык-тык.
— Тик… тик… тик… — я неуверенно озирался и повторял за папой.
Я чувствую себя настоящим маленьким ребёнком, который ничего не понимает. Это не та ситуация, где нужно бежать или бить, адреналин не глушит тревогу. А потому я тревожусь как обычный карапуз.
Меня проверяют, я скрываю тайну, и мне страшно.
Где мама?..
«Рой»
«Вот здесь помогу»
Меня обклеивают какими-то пластырями с проводками.
«Вам переливают энергию. Деактивирую часть заряженных частиц»
— Ай! — я зажмурился.
И впрямь закололо. Не больно, но блин, неприятно. Батя, когда увидел мою морду, сильно нахмурился и отвёл глаза.
Возможно, хоть сейчас ты переосмыслишь то, что делаешь?
Когда это закончилось, меня попросили посидеть в кабинете. Сижу. Жду. Долгое молчание не сулило ничего хорошего. И как же я оказался прав.
Хмурые и серьёзные, мужчины заходят в кабинет, и Альберт шагая злобно и очень быстро, тут же начинает проверять аппарат! Провода посмотрел, саму металлическую коробку с пультиками, и даже кушетку!
— Бред какой-то. Всё работает, — цыкнул он.
— Может вы что-то не нажали?
— Вы меня совсем за дебила держите? Здесь две кнопки, — покачал он головой, хмуро глядя на меня, — Почему так мало поглощается? Я ожидал… наоборот — аномально много. Что-то не сходится.
Мне стало не по себе.
Отец подошёл. Присел. Заглянул мне в глаза.
— Сынок, ты же ничего от нас не скрываешь?
Раскрыть. Хотят меня раскрыть! Или уже⁈
Блин… блин. Они поймут, что я обманываю! Они ведь поймут? Папа поймёт? Да, он может понять, что я обманщик!
Он… он сдаст меня в детдом!
«Рой, что делать? Я обманул родителей. Я дурак!.. Они меня разлюбят!»
«Согласно анализу фильмов и сериалов, здесь либо сдаваться, либо давить до конца»
Если я сдамся, то они узнают, что я вру. А там… там в книжке было сказано… что плохих детей сдают в детдом!
Надо давить.
— Н-неть… — пробубнил я, сжимая футболочку, — Пап… не сдавай меня… в тетом… позалуста…
Я шмыгнул. Уже реально без притворства.
Отец испуганно повернулся на Альберта. Тот распахнул глаза, будто они наделали что-то плохое. Я же сидел и грустил, понимая, что Рой был прав — согласно анализу, я… плохой мальчик.
И если это узнают — меня сдадут в детдом. Как в книжке написано. В книжках не врут.
Отец коснулся моего плеча.
— С-сынок не переживай, никуда мы тебя не сдадим! Мы же тебя больше всех любим!
— … — я виновато смотрел в пол и сжимал футболочку.
— Всё, заканчиваем, — он взялся за костыль и поднялся.
— Н-но… — хотел возразить Альберт.
— Мы. Заканчиваем! — процедил он, а голос немного загудел от силы, — Пока не надо. Ему год, Альберт! Что на меня вообще нашло⁈ Если есть идеи — предлагай, как это мягче проверять! — он успокоился и подал мне руку, — Пойдём сынок. Мандаринок покушаем.
Блин…
Надо подумать над своим поведением. Да и вообще, наверное… врать плохо, да? Мне вот грустно стало, что я наврал папе.
Что-то внутри меня подсказывает, что это путь слабых.
Тайны, интриги, враньё? В крайних случаях — почему и нет. Но в основном враньё — от слабости. Оно значит что ты просто не справишься с последствиями правды.
Нужно идти с поднятой головой. Чтобы шаги землю сотрясали! И тогда плевать на правду — её и так все примут!
Выбора то не будет. С тобой просто не справятся!
— Пап… — пробубнил я, держа его за руку.
— М?
— Я стану шамым сильным…
— Конечно, Мишка, — улыбнулся он.
— Нет, плавда…
— А я и не подыгрываю. Ты правда станешь самым сильным. А мы поддержим.
Ну вот, теперь мне ещё грустнее.
Нет. Это не мой путь.
Сейчас я эту правду сохраню и ничего не расскажу. Но лишь до момента, когда смогу справиться со всеми последствиями. И плевать какими они будут. Я адаптируюсь ко всему. Ведь в этом мой талант, да?
Слава богу, тема на этом была закрыта.
Мы зашли в папину палату и достали мамины мандаринки. Количество кислоты в них превысило все нормы, и мы погибли на месте.
Конец.
*****
На следующий день.