Однажды им повстречался поразивший воображение Фритьофа айсберг:
«Две высоких его вершины, подобно церковным шпилям, вздымались к небу. Довольно высоко на одной из отвесных стен было круглое отверстие, проходившее насквозь через всю махину, и внизу море промыло такие гроты, что в них могло бы разместиться на стоянку небольшое судно. Лёд переливался всеми оттенками синего цвета, кончая самым глубоким и чистым ультрамарином внутри горы. Казалось, перед нами — волшебный эльфийский замок из голубого хрусталя, а вокруг журчали ручейки и ниспадали водопады».
Однако помимо красот поджидали путешественников и неприятности — часто совершенно непредсказуемые. Так, большой проблемой, если не сказать — кошмаром, во время одной из стоянок стали полчища мошкары. Нансен с иронией записал, что если и бывали в его жизни ужасы, то не такие, как в это утро. Когда он проснулся с лицом, облепленным кровососущими паразитами, ему даже показалось, что на лице вырос шевелящийся мох. Путешественники с невероятной поспешностью бросились к лодкам и с трудом «оторвались» от полчищ мошек, которые устремились за ними.
8 августа экспедиция остановилась на ночёвку на острове Сагярусек — «самом очаровательном месте в Гренландии», как отметит Нансен, с ровным зелёным лугом и большим озером с пресной водой. В озере плавали рыбки — вероятно, это были арктические гольцы.
10 августа команда Нансена высадилась во фьорде Умивик. С плавучим льдом и айсбергами восточной Гренландии было покончено, что было отмечено торжественно — горячим кофе.
«У нас были все основания праздновать, — писал Фритьоф, — ведь мы достигли первой своей цели. Конечно, впереди была, быть может, ещё более тяжёлая часть пути, но, во всяком случае, теперь мы пойдём по твёрдой земле, не будет больше тяжёлого труда с лодками, которые могло разбить между льдинами, не будет изменчивого дрейфующего льда».
С 11 августа стали готовиться собственно к переходу через Гренландию. Необходимо было тщательно проверить всю амуницию и научное оборудование, которое предполагалось взять с собой.
Фритьоф решил, что всё снаряжение должно быть лёгким и прочным одновременно, чтобы его можно было бы легко ремонтировать в походных условиях. По специальным чертежам Нансена ещё в Норвегии сделали сани, до сих пор использующиеся в полярных экспедициях, которые так и называют «нансеновские сани». Они имели стальные полозья, весили не более 12 килограммов, а отдельные их части не сколачивались, а связывались кожаными ремнями. По сути, это был модернизированный вариант старинных эскимосских саней. При ударах сани, основная конструкция которых была сделана из ясеня, не ломались, а пружинили и прогибались. Кожаные же ремни в случае необходимости легко было заменить.
Особое внимание уделялось одежде: она была шерстяной с холщовым ветронепродуваемым «футляром», который с тех пор стали использовать лыжники во всём мире. На ногах у членов экспедиции были специальные меховые сапоги из оленьих шкур с подкладкой из сушёного александрийского листа, который хорошо впитывает влагу и может защитить стопы от обморожения.
Спали путешественники в спальных мешках из оленьих шкур, о которых мы уже говорили выше. Специально же для Гренландской экспедиции были изготовлены — опять же по эскизам Фритьофа — особые лыжи.
Тут надо сделать небольшой экскурс в историю лыжного спорта. Лыжные гонки, лыжный альпинизм и горные лыжи имеют общее начало. Достоверно известно, что лыжные гонки произошли от особой техники, которую изобрели в норвежской провинции (фюльке) Телемарк во второй половине XIX века. Первоначально «телемарком» называли и спуск с горы при помощи одной палки, и прыжок с трамплина. Сейчас этот термин применяют только для спуска с гор, который характеризуется особым элегантным поворотом и небольшим скачком.
Именно благодаря Нансену лыжи не только приобрели популярность в Норвегии, но стали одним из краеугольных камней национального самосознания.
Для гренландского путешествия Нансен заказал классический «телемарк» (задник ботинка мог свободно подниматься). Всего было изготовлено девять пар лыж: две пары дубовых и пять берёзовых. Лучше зарекомендовали себя дубовые, поскольку спереди они расширялись до 9 сантиметров, а под ботинком сужались на 3 миллиметра. Длиной они были 2 метра 26 сантиметров; ремни креплений — из толстой жёсткой кожи, а полоса мягкой кожи охватывала и поддерживала ботинок сзади.