Вечер уже стал темным, как бархат, а воздух заполнился воркованием ночной голубки и серенадами цикад, когда любимый слуга отца Айкон позвал нас. Отложив наше шитье и отставив масляные лампы, мы встали, и я поправила воротничок Лехан, а Агин расправила прядь волос у меня на виске.
– Я рада, что ты выбрала голубую куртку, Кабира. В ней ты похожа на цветок.
Я легонько подтолкнула впереди себя Лехан.
– Какое это имеет значение, – пробормотала я, радуясь, что тьма скрывает мой румянец.
Мать, отец, Тихе и Искан сидели в тенистой комнате вокруг низкого столика розового дерева, окруженные зажженными лампами. Окна и двери стояли нараспашку, чтобы впустить свежий ночной ветерок. Пахло ламповым маслом и едой, хотя со стола было убрано, на нем стояли только несколько кубков с ледяным чаем. Мы, дочери, опустились на колени на шерстяной ковер на почтительном расстоянии.
– Ты ведь знаком с моими дочерьми, дорогой гость, – отец стал указывать на нас по очереди. – Кабира, моя старшая, Агин, моя помощница, и Лехан, моя младшая.
Опустив голову, я подглядывала сквозь ресницы. Искан скользнул взглядом по всем нам, задержавшись на Лехан. Хотя в этом не было ничего удивительного, я судорожно сглотнула. Рядом со мной едва слышно вздохнула Агин.
– Девочки, вечер поздний, и наш гость уже не сможет вернуться сегодня в столицу. Он останется ночевать у нас. Кабира.
Я подняла глаза. Отец почесал у себя в бороде.
– У нас с Тихе утром назначена встреча с нашими северными соседями. Ты составишь компанию матери, когда она будет показывать Искану-че наши владения до нашего возвращения.
– Да, отец, – ответила я и поклонилась.
Искан рассматривал меня, и я снова заметила ту насмешливую улыбку. Выпрямив спину, я смело встретила его взгляд. Он никогда не узнает, как действует на меня.
На следующее утро Агин отказалась отрываться от шитья.
– Я единственная из вас ничего не жду от этой встречи, – лукаво проговорила она. – Вы с Лехан прекрасно справитесь, развлекая нашего высокого гостя.
Так и не придумав никакого ответа, я фыркнула и потащила за собой Лехан вниз по лестнице. Мать и Искан уже стояли во внутреннем дворе, неспешно беседуя.
– Дорогие дамы. – Искан поклонился, когда мы приблизились, а потом выпрямился и снова ослепительно улыбнулся. Сегодня он был одет в темно-синюю куртку и белые шелковые брюки. – Я едва мог заснуть сегодня, с таким нетерпением ждал нашего маленького путешествия.
Я тут же покраснела и закусила щеку. Неужели он настолько видит меня насквозь? Я всю ночь не могла сомкнуть глаз. Мысль о том, что мы с ним находимся под одной крышей, заставляла мое сердце учащенно биться.
– Мой господин. – Я поклонилась, и Лехан сделала то же самое. В это утро мы обе были в зеленом – она в светло-зеленом, как молодая трава, я в глубоком болотно-зеленом. Утром я очень тщательно уложила ее волосы. Агин так же тщательно уложила мои.
– Для меня большая честь показать наш скромный двор, – проговорила мать, выступая впереди.
Мы вышли через ворота к невысокой каменной стене, окружавшей двор с севера. На земле еще не высохла роса, воздух был прохладен и напоен запахами. Искан пошел рядом со мной, а Лехан оказалась чуть позади нас.
Мы чудесно провели утро. Искан был внимателен и задавал умные вопросы о нашем дворе и обо всем, что выращивал отец, о количестве работников и слуг, о наших предках и традициях. Нечасто я видела нашу мать такой разговорчивой и оживленной – рядом с отцом она обычно предоставляла говорить ему, а общаясь с нами, детьми, ограничивалась наставлениями и советами. Но сейчас она показала, что знает множество всего и о хозяйстве, и о цветах. Искан похвалил огород матери и ее цветы в горшках, чем привел ее в прекрасное настроение, а когда он пообещал привезти рассаду из сада правителя, она буквально не нашла слов, чтобы выразить свою благодарность.
Искан вежливо слушал все, что рассказывала мать. Ко мне он иной раз обращался с вопросами, развлекая меня маленькими побочными замечаниями. Но смотрел в основном на Лехан. И я осознала, что и во время визита во дворец происходило то же самое. Лехан было всего четырнадцать лет, она мало что могла сказать. Я интереснее умела вести разговор, но она была гораздо красивее меня. Сердце мое разрывалось, но я уже начала привыкать к сердечной боли. Я не первая девушка, попавшая в такую ситуацию. Это пройдет, и однажды на наш двор приедет другой молодой человек ради меня – возможно, он не заставит меня ощущать запах корицы и меда, но я научусь с этим жить.