— Ваше имя?
— Гарри Джеймс Поттер.
— Дата рождения?
— 31 июля 1980 года.
Гарри заметил, что Бруствер и Девис переглянулись, но промолчали. Он их понимал: нормальные люди празднуют дни рождения несколько иначе.
— Когда вы заметили в вашем доме присутствие постороннего?
— Ровно в восемь ноль-ноль к нам пришли гости, мистер и миссис Мейсон. К моим родственникам, я имею в виду. За несколько минут до этого — может быть, три или пять, - я вошёл в свою комнату и увидел на кровати странное существо.
— Как оно выглядело?
— Оно было похоже на человека, но очень маленького. И… у него были огромные уши — больше, чем моя рука, и глаза размером с теннисный мяч. И ещё у него был большой нос, и рот, и вообще очень странное лицо… А одет он был в старую наволочку.
— Вы его ранее не видели?
— Возможно, этим же утром. Мне показалось, что кто-то следил за мной из кустов живой изгороди, и у этого кого-то, кажется, были такие же большие глаза и уши. Но я всё же не уверен. До этого и после этого я не помню кого-то, кто бы выглядел похоже.
— Что это существо сделало?
— Оно поклонилось… и представилось. Оно сказало, что его зовут Добби-домовик, или просто домовой эльф.
— Он сказал, зачем он пришёл?
— Я тоже его спросил об этом и предложил сесть. Он замялся, и стал рыдать и кричать, что его раньше не приглашали сесть, и что я — великий волшебник.
— Что было дальше?
— Он стал биться головой о подоконник, потому что сказал плохо о своих хозяевах.
— Он назвал своих хозяев?
— Нет, он отказался говорить. Он сказал, что его участь — до конца жизни жить в одном доме и служить в одной семье.
— Он был этому не рад?
— Нет. Он сказал, что его хозяева не знают, что он здесь, и что ему из-за этого придётся прищемить уши… печной дверцей, кажется. Потом он сказал, что много слышал о моём величии, и что он знает, что я несколько недель назад снова встречался с Вол… С Тем-Кого-Нельзя-Называть, и спасся. И просил меня не называть его по имени.
— Это правда? Вы действительно встречались с Тем-Кого-Нельзя-Называть несколько недель назад? Вы говорили об этом кому-нибудь?
— Да, сэр, я встречался, но говорил я только Рону и Гермионе, они были со мной. И ещё директор Дамблдор знает, конечно. Он меня и спас.
— Назовите полные имена своих друзей, которым были с вами.
— Гермиона Джин Грейнджер и Рональд Биллиус Уизли, первокурсники факультета Гриффиндор.
— Хорошо, продолжайте.
— Потом Добби стал говорить, что я очень хороший и поэтому мне нельзя в Хогвартс. Он сказал, что здесь я в безопасности, а в Хогвартсе мне грозит страшная опасность. Ещё он сказал, что существует заговор, и что он несколько месяцев назад о нём узнал. И что в школе будут твориться кошмарные вещи.
— Какие именно вещи, он не сказал?
— Нет, он стал биться головой об стенку. Он пытался навести меня на какую-то мысль и сказал, что это не Тот-Кого-Нельзя-Называть, а потом стал бить себя настольной лампой. Потом пришёл мой дядя, Вернон Дурсль, а Добби спрятался в шкаф. Дядя сказал, чтобы я вёл себя тише. А когда я выпустил Добби из шкафа, Добби признался, что своровал у меня все письма, которые писали мои друзья. Он показал их и сказал, что вернёт только в том случае, если я поклянусь, что не поеду в Хогвартс. Я отказался, и тогда Добби спустился вниз и взорвал торт.
— Взорвал?
— Ну, скорее он поднял его в воздух и как-то сделал так, чтобы торт рухнул вниз. Но торт разлетелся довольно сильно: и я, и вся кухня оказались в торте. После этого Добби исчез, и когда дядя пришёл, он увидел меня и испорченный торт. Потом дядя отправил меня в мою комнату, мне пришло письмо о том, что мне нельзя колдовать, я ответил на него, Мейсоны скоро ушли, а через некоторое время я услышал, как в дом попали сотрудники министерства.
— Какие разрушения в итоге произвёл домовой эльф?
— Он разрушил торт, испортил мою одежду, испачкал всю кухню — моим родственникам будет точно непросто всё убрать. Ещё он украл все мои письма и не вернул их, а там, возможно, могли быть не только сами письма, но и подарки — у меня же сегодня день рождения… Ещё он погнул лампу, когда бился об неё и испортил мои отношения с дядей.
— Вы могли от него защититься?
— Я не уверен. Он не большой, но он колдует, исчезает и появляется словно из ниоткуда. А все мои волшебные принадлежности, включая палочку, дядя убрал под замок.
— Мог ли этот эльф быть ранее связан с вашей семьёй?
— Я не знаю, сэр. Ранее я даже не знал, что домовые эльфы существуют, и я никогда их не видел.
— У вас есть мнение, кто может быть хозяином этого эльфа?
— Я не знаю… Судя по тому, как эльф говорил о своих хозяевах, они были последователями Того-кого-нельзя-называть. Наверняка, чистокровные и… расисты. Они имеют доступ к Хогвартсу, значит, там кто-то учится из них, или работает, или состоит в Попечительском совете. И, возможно, они нацелены именно на меня. Может быть, мне мстят или что-то вроде этого?
— У вас есть враги, мистер Поттер?
— Ну, Тот-кого-нельзя-называть и все его последователи. Из личных врагов только Драко Малфой, и, наверное, мой дядя теперь, — грустно закончил мальчик.
— Опрос потерпевшего закончен. Распишитесь, пожалуйста, — хмуро сказал Бруствер, и участники снова по очереди расписались зелёным пером.
— Вот мои отчёты, — откуда-то вынырнула Тонкс и передала папку Кингсли. После этого она взъерошила волосы Гарри, нежно добавив:
— Пока, Гарри. И… я тебе напишу, ладно? Или зайду. Честер, Кингсли, доброй ночи.
Честер кивнул, широко зевая.
— Я отойду за кофе, ладно? И потом мы пойдём, Гарри. Завтра я снова верну его тебе в аврорат, Кингсли, не смотри на меня так.
Он ушёл, а Кингсли вздохнул.
— Дожили, домовые эльфы нападают.
— А домовые эльфы нападать не могут?
— Видишь ли, это противно самой природе домовиков. Домовики — это магические паразиты, которые питаются магией волшебника или волшебного места. Личные домовики принадлежат одному хозяину и питаются только от него. Домовики рода привязаны к источнику и, хоть питаются от магического фона волшебников, как хогвартские эльфы, надолго покидать источник не могут. Взамен они заботятся о волшебниках, чтобы те жили долго и счастливо. Получается, твой Добби действительно заботится о тебе, но, учитывая направленность этой заботы, он может тебя и убить невзначай. Думая, что спасает. Понимаешь? Заколдует машину, чтобы она тебя переехала, и ты попал не в Хогвартс, а в больницу. Или бладжер. Но рассчитает что-то неправильно, и ты окажешься на кладбище Годриковой Лощины, рядом со своими родителями. Прости, парень, что напомнил. Но дело даже не в этом. Дело в том, что о твоём доме никто не должен знать, а вокруг него должна стоять мощнейшая защита. И либо эта защита и кната ломаного не стоит, либо этот эльф каким-то образом связан с тобой. Нужно его найти, пока он кого-нибудь ещё не “спас”, и разобраться или обезвредить. А ещё ты и помимо домового эльфа всего наговорил. Тот-кого-нельзя-называть, надо же! И ты в это реально веришь. А Дамблдор молчит как член ИРА. И дядя твой. Нельзя волшебника оставлять без палочки! Но ему же этого наверняка не сказали, так? Получается, дело об опеке надо заводить.
— Извините, а вы говорили, что меня должна была воспитывать Алиса Лонгботтом, но она недееспособна… А что это значит? — Гарри решил вспомнить мучивший его вопрос. Кингсли вздохнул: