Когда скорая улетела, оглушая округу воплями сирены, Кеша уткнулся в Антона и заревел, так искренне и надрывно, как может только ребенок, потерявший маму. DEX прижал его макушку к груди и бросил на Илью беспомощный взгляд.
— Полный …! — ляпнула Милавская и закрыла рот ладонью, словно боясь, что оттуда еще что-нибудь при ребенке вылетит.
Илья еще никогда не был так с ней солидарен.
Комментарий к Глава 6. Самое болючее
На взгляд системы, все было немного иначе:
https://yadi.sk/i/04pStvpJ3KKM7Z
http://imgur.com/i9Me1DT
========== Глава 7. Адская смесь ==========
По дороге к управлению Кеша изрядно потрепал всем и без того натянутые нервы — поначалу громко плакал, потом просто всхлипывал, а после вообще будто застыл, уставившись в одну точку. Последнее состояние почему-то пробирало больше всего, но если Илья, закаленный возней с Леночкиными грудничками, еще как-то терпел, то Антону было совсем не по себе. Стажер то и дело оглядывался, бросая на подозреваемого обеспокоенные взгляды, а потом не выдержал и перелез к нему, на заднее сиденье полицейского катера, предварительно вырубив силовую решетку, призванную оградить полицейских от предполагаемого преступника, а иногда и наоборот.
Илья, честно говоря, тоже бы к ним присоединился, но кому-то надо было вести транспортное средство и реагировать на выкрутасы летящей следом Евы. Та попеременно то дисциплинированно плелась в хвосте, то пристраивалась рядом, переглядываясь с Ильей сквозь окна, то психовала и шла на обгон, чтобы потом снова передумать и, резко оттормозившись, опять сесть на хвост. Видимо, ее скоростной режим не устраивал, но время от времени Ева все же вспоминала, что нахально подрезать полицейских вредно для кармы. Тут никакой автопилот не справился бы. Илья пару раз в нее чуть не влетел, успел помянуть недобрым словом весь род Милавских и поклясться, что обязательно проверит, есть ли вообще права у самой яркой представительницы этого семейства. Исключительно ради ее же блага.
Уже на подлете к городу Илье позвонили из больницы, куда забрали Фарнольдса, и сообщили что-то совершенно невнятное. Единственное, что Илья понял из скопища медицинских терминов — старик без сознания и гарантий, что он выкарабкается, врачи пока дать не могут. Илья не включал громкую связь, но Кеша все равно услышал, и стало понятно, что везти его в таком состоянии в управление нельзя, иначе тут будет второй сердечный приступ. А может, и третий — Тоха так искренне переживал за Кешу, будто тот ему родным братом был. Пришлось сажать катер и пытаться успокоить их обоих. В процессе Илья понял, что негативный эмоциональный фон — крайне заразная штука, передающаяся воздушно-слезовым путем. В итоге приземлившейся рядом Милавской пришлось вытаскивать из депрессухи всех троих. А Роверу — уже четверых.
В управление Илья ввалился до того вымотанным, будто весь путь от дома Фарнольдса шел пешком. В ушах неприятно звенело, голова казалась совершенно пустой и гулкой. И теперь он сидел в своем кабинете, навалившись на стол, и катал по нему карандаш туда-сюда. Занятие было не слишком интеллектуальным, зато оказывало успокаивающий эффект на нервы и не мешало мыслительному процессу. Что теперь делать было решительно не понятно.
Нельзя сочувствовать преступнику. Это непреложный закон, которому учат на первой же лекции в академии. Полицейский должен быть непредвзятым. Обязан. Нельзя сомневаться в том, что закон справедлив, иначе как ему следовать? Нельзя позволить себе слабину. Нельзя дать себя разжалобить. Кругом сплошные «нельзя».
Илья чуть резче дернул пальцем, и карандаш, возомнив себя перелетной птицей, усвистел на противоположный конец кабинета, прямо под ноги стажеру. Антон механически поднял и завертел в руках, глядя куда-то в сторону.
Дело о пропавшем «орке» перестало быть веселым. Коварный преступник оказался бестолковым ребенком, который и так уже был наказан по самое не горюй. Он совершил ошибку, которая неожиданно для него самого чуть не стала роковой. И еще не факт, что не станет. Болезнь любимого дедушки Кешу здорово проняла, вряд ли он еще когда-нибудь решится на что-то подобное. Если бы Илья мог — он дал бы этой бестолочи подзатыльник и отпустил с миром. В конце концов, вся система санкций за преступление построена ради того, чтобы нарушать закон было страшно, а решившийся раскаялся в содеянном. В том, что Кеша жалеет о своем поступке, сомневаться не приходилось.
И угораздило же пацана так вляпаться! Стоимость «орка» автоматически переводила кражу в разряд крупных, не дотянув до приставочки “особо” всего пару единиц. Легким испугом не отделаешься. Мелкого, конечно, вряд ли посадят, да и деда его тоже, но неприятностей оба огребут будь здоров. Например, постановку на учет со всеми вытекающими, а то и лишение родительских прав и… детдом? Возврат производителям? Какое-нибудь исправительное учреждение для малолетних? Короче, вряд ли Кеше теперь светит беззаботное детство.
На памяти Ильи это был первый раз, когда раскрытие преступления не приносило ему радости.
На вибрирующий комм Irien обратил внимание только после замечания Антона, что тот уже полминуты трезвонит и лучше бы ответить, вдруг там что-то важное. Илья со вздохом выпрямился, с силой протер глаза и наконец принял вызов.
— Илюшка, — голос у Евы был какой-то надломленный, — а нельзя пацана отпустить на денек?
— Куда отпустить? — не понял Илья. — Ты же знаешь, что нельзя.
— Я за него залог внесу.
— Ева, какой залог? У него третий пункт по двенадцать-тридцать семь. А и Б.
— И что эта нумерология мне должна сказать, по-твоему?! — возмутилась Милавская.
— Нет там залога. Не предусмотрен, — устало пояснил Илья. — Крупная кража с использованием кибермодификаций. Он же не печеньку спер, чтоб его за уши оттаскать и выпустить. Не могу я. Во всяком случае, пока Фарнольдс в больнице.
— Да блин, в том и дело, что он в больнице! — громыхнула Ева так, что Илья чуть комм не уронил. И уже потише продолжила: — Илюшка, я вот тут сидела, думала и что-то бабку свою припомнила. Я ведь с ней тоже проститься не успела. До сих пор жалею, что в тот день уехала. А надо было рядом быть. А то потом оно, знаешь, поздно становится.
— Ева-а… — Илья с нажимом растер виски. — Ну хоть ты не начинай. Мне и так уже достаточно гнусно.
Милавская помолчала, но вызов так и не сбросила. Просто попыхивала какое-то время на том конце провода, явно снова предаваясь своей дурной привычке.
— У тебя там кофе есть? — наконец поинтересовалась она. — Я щас приеду.
— Зач… Блин. — Илья послушал короткие гудки и бросил комм на стол. — Тох, будь другом, сходи на КПП, а? Пропуск на Милавскую нужен. А то она тут все управление раскатает, если ее сразу не пустят.
Антон кивнул и ушел, даже ничего не уточнив. Илья благодарно выдохнул и поднялся. Ладно, хорош рассиживаться, порефлексировал и будет.
***
Сидящий на лавке в обезьяннике Кеша на появление Irien’а среагировал бурно: вскочил и бросился к решетке, заставив Илью интуитивно схватиться за кобуру.