— Хорошо, я понял, — поднял руки Антон. — Тебе нравятся неадекватные люди, потому что ты Irien.
— При чем тут это?
— Ну, это же только Irien’ам круто, когда их в любой момент могут ухватить за по…
Кактус пал смертью храбрых, впечатавшись в стену там, где еще секунду назад был стажер.
***
Милавской не было целый час, в течение которого Антон всячески пытался загладить вину за безвинно убиенное растение. У Ильи к тому времени сил злиться уже не осталось, он старался лишний раз вообще не двигаться, боясь, что такими темпами до конца рабочего дня не дотянет, и Антону придется волочь его домой волоком. Еще и ночевать останется, глядишь, во где ужас! Видя реакцию наставника, а вернее ее отсутствие, Антон старался изо всех сил: виновато сопел рядом, топтался с ноги на ногу, бросая на Илью взгляды разной степени раскаяния, сварил ему три стаканчика кофе подряд, щедро вбухнув туда сахара, отчего напиток приобрел мерзкий приторный вкус и даже некую тягучесть. Еще пытался помассировать плечи, но тут уже Илья не вытерпел и рявкнул, с трудом подавив желание забиться под стол, подальше от непрошенной гиперзаботы. Массаж в исполнении DEX’а даже систему не возбуждал, а Илье вообще при первом же прикосновении захотелось отгрызть стажеру руки. Заодно и белок в организм поступит, м-да.
— Илюша, ну не обижайся! — взмолился Антон, отчаявшись добиться извинения действиями. — Ну что мне сделать, чтобы ты не дулся?
— Да не дуюсь я, — буркнул Илья, мрачно рассматривая гадкое сахарно-кофейное месиво перед собой. Хотелось нормальный обед, а не вот это вот. — Не дуюсь, Тох, ну правда. Мне бы просто мяса сейчас. Хочется сытости и ни о чем не думать.
— Сахар грызи, — от души посоветовал DEX и переставил пачку рафинада поближе. — Это хороший источник энергии.
— Я еды хочу, а не энергии. Слишком много эмоций сегодня, это даже для меня перебор. Сейчас бы поесть и в кроватку на сутки.
Антон помолчал, что-то обдумывая. Илья искренне надеялся, что он там не план разрабатывает, включающий уничтожение всех свидетелей ради доставки несчастного Irien’а в собственную постель.
— Слушай, я все спросить хотел… А ты правда восстанавливаешься от секса?
— Тоха-а-а, — Илья треснулся лбом в столешницу и с трудом поднял голову, уставившись на стажера мутными глазами, — ну вот как ты ухитряешься доходить до таких вопросов, а? У тебя там что, в мозгах, лабиринт?!
— Я твою инструкцию прочел, — гордо приосанился стажер — мол, вот какой я молодец, все помню и выполняю. Илья бы предпочел, чтобы Антон страдал амнезией. — Там сказано, что «Irien-69 неутомим в постели». А еще: «Положите вашего Irien’а на кровать, чтобы начать сеанс». Значит, если тебя положить на кровать, начнется секс и ты перестанешь уставать? А я уже клал, почему не сработало? Или это только для людей?
— М-да, рановато тебе такие книжки читать… — горько признал Илья. — Слушай, начни с биологии, параграф про пестики и тычинки. Потом тебе журнальчик с познавательными картинками купим.
Илья замолчал, потому что дверь за спиной Антона открылась, и в кабинет тихо проскользнул Самохин. Зато DEX продолжил как ни в чем не бывало, то ли действительно не заметив майора, то ли просто решив, что ничего страшного не делает: говорить же Илья разрешил, в чем вопрос? А темы они не обсуждали!
— Мне просто интересно. В сексе же двигаться надо, там написано. И этот твой — как его? — виброрежим, он же энергию тянет, а как ты не устаешь при этом? Я вот после боевого очень есть хочу. А в сексе где еда? Или ты слюной питаться можешь?
Олег Тимурович крякнул, как утка с туберкулезом, и с неподдельным интересом уставился на Илью, мечтающего провалиться под землю.
— Действительно потрясающие существа эти Irien’ы, — одобрил Самохин, скрещивая руки на груди. — Простите, что прерываю на таком интересном месте, но там на КПП твоя подпись нужна, Королёвский. И поскорее, пока наша прекрасная потерпевшая не переквалифицировалась в подозреваемую.
Илья подорвался из-за стола и бросился к двери. Видимо, Ева попыталась уйти, забыв заглянуть к Илье, а на КПП стопорнули Кешу.
— Королёвский! — окликнул Самохин. — Я чего пришел-то. С премией обломись. Нечего стажеров на дело таскать. Скажи спасибо, что не выговор. Но два выходных вне графика, так и быть, получишь. Ты это, сходи подпитайся, что ли. А то у нас тут народ суровый, твою слюнодиету вряд ли одобрит.
— Да ну вас, — обиженно буркнул Илья, слыша на бегу шуршащий смех Самохина.
***
Стихийное бедствие под названием «Милавская и торжество бюрократии» удалось нейтрализовать, но Еву все-таки пришлось зафиксировать и в связи с этим прослушать о себе много нового и не очень приятного. Илья прижимал подругу к себе, пока та не угомонилась, и тихо радовался, что тут нет ни Тохи, ни Ровера. Из киборгов на КПП присутствовал только Кеша, но он, к счастью, не предпринимал попыток убить или, что еще хуже, защитить Irien’а.
— Ты закончила буянить? — осведомился Илья, не спеша отпускать вздорную человеческую особь.
— Если мы опоздаем из-за этих долб…
— Ева, не выражайся при ребенке.
— Пусти щас же, нам лететь надо!
— Сперва успокойся. Ты как за штурвал сядешь?
— Жопой!
Высказать свое мнение о таком логичном способе посадки Илье помешал зазвонивший комм. На экране отображался номер больницы. Ева тоже заметила и замерла, приложив руки ко рту. Илья проследил за вмиг напрягшимся Кешей: вот только срыва им на КПП не хватало! Здешние дежурные и так уже, мягко говоря, взбудоражены.
— Давайте на улицу выйдем. Константин Семеныч, эти двое со мной, я потом все подпишу.
Дежурный только кивнул, явно мечтая поскорее спровадить психованную бабу, которая воплями успела высадить уши всему КПП. У них тут, конечно, и не такое бывало — посетители вообще редко оценивали по достоинству всю прелесть бумажной канители — но приятного все равно мало.
На улице Илья вдохнул поглубже и, на всякий случай взяв Кешу под локоток, принял вызов.
— Здравствуйте, — грустно улыбнулась с экрана молоденькая медсестричка в нежно-сиреневом халате. — Ваш номер оставлен для опуве… о-по-ве-ще-ни-я в случае смерти вашего дедулечки.
Кеша вдохнул и не выдохнул. Ева вцепилась в него с другой стороны, то ли обнимая, то ли пытаясь задушить. Илье вдруг захотелось, чтобы тут сейчас был Антон, который в случае чего все разрулит, скрутит Кешу, угомонит Милавскую и поднимет Илью обратно на ноги. Черт, а ведь он уже почти поверил, что все будет хорошо. И что теперь? Кешу куда? Вряд ли его в интернат возьмут. И с дедом он проститься не успел, Милавская эту задержку еще всем припомнит. И старика жаль, незлой был…
— Дура! — рявкнули в комме откуда-то сбоку, и собеседница сменилась на суровую даму в белой медицинской шапочке. — Простите, интерна вот прислали, никак уму-разуму не научим. К сожалению, Игний Петренко скончался. Приносим свои соболезнования.
— Кто такой Игний Петренко? — слабым голосом уточнил Илья, чувствуя, что сейчас упадет прямо тут.
На той стороне произошла заминка, во время которой старшая дама с недоумением вчитывалась в какое-то вирт-окно, а младшая с отсутствующим видом накручивала на пальчик светло-голубой локон. Прекратила она, только когда наставница рыкнула что-то невнятное и огрела ее по голове папкой.
— Простите, ох, простите! — зачастила старшая медсестра, обернувшись к экрану. — Ошибка произошла, не тем позвонили. Вы же внук Фарнольдса, да? Морен который? Как раз вот вам звонить собирались, а у нас тут в соседней палате пациент умер, вот эта бестолочь истории-то и перепутала!
— С Фарнольдсом-то что?! — рыкнул Илья, понимая, что на вежливость ему уже сил не хватает.
— Все с ним в порядке, он в себя пришел. Очень у вас славный дедушка. Вы к нему заедьте, а то он вас увидеть хочет, волнуется, а ему нельзя сейчас волноваться. Вы извините, пожалуйста, что напугали, интерны — они такие бестолковые, ну просто ужас!
— Вы даже представить не можете, как я вас понимаю! — выдохнул Илья и, сбросив вызов, сел прямо на ступеньки. По обе стороны плюхнулись Кеша и Ева, которых, судя по всему, ноги тоже не держали.