- Никто не спорит, - я подняла на неё взгляд, в котором под завесой самозащиты можно было разглядеть искорку счастья. – А теперь верни моей руке способность двигаться. Только локальная анестезия. Попробуешь вырубить меня, дико пожалеешь.
========== Глава XXIII ==========
Женщина поднялась на дрожащие ноги и тяжело упала на стул рядом со мной. Я сидела смирно, наблюдая за тем, как она выполняет свою работу. Она могла бы трястись от холода, но по её лбу бежал пот, она частенько поднимала на меня глаза, наполненные недоумением и страхом, постоянно проверяла, жива ли я ещё. Мне хотелось спать, но я старалась держать глаза шире, чтобы не подавать повода для беспокойств доктору.
- Ты точно живёшь здесь одна? – задала я вопрос, пожалуй, больше всех интересующий меня, хотя гарантии на то, что она ответит правду, не было никакой.
Доктор кивнула, промолчав.
- И как же ты выживаешь?
- Я почти не выхожу отсюда, - она кинула на меня краткий взгляд и, увидев живые глаза, расслабленно перевела внимание на работу.
- А как же еда и дрова?
- Уже не осталось, - женщина выдержала большую паузу. – Я выхожу только за снегом, чтобы топить его. Пару раз удалось добыть еду и сразу много. Теперь все запасы кончились.
- Ты не ела несколько дней, - оглядев её вид, озвучила я.
Врач промычала, подразумевая положительный ответ.
- Поэтому мне и нужна помощь, - вдруг сказала она, будто бы долго готовившись к этой фразе.
- Я добуду тебе еды и дров на несколько дней.
Взяв нитку, женщина принялась зашивать:
- Нет, - она чуть помотала головой, а потом замолчала, сосредоточив всё своё внимание на моей руке.
- Помереть хочешь? – отчего-то эта фраза в крайне отвратительном выражении слетела с моих губ.
- Мне одной и так немного осталось. Может…я могла бы отправиться с тобой? Как напарник? – женщина прервала работу, с опасением взглянув на меня, будто ожидая удара в лицо.
- У меня был напарник.
- Погиб?
- Нет, это я для него погибла, - поняв, что я слишком много откровенничаю, я захлопнула рот.
- Ну, так…
- Ты в подмётки ему не годишься.
- Я понимаю это…
- Нет, ты останешься здесь, - отрезала я, стараясь не глядеть в глаза доктору. – А я обеспечу тебя едой.
- Я могу зашить рану на спине, - она сделала попытку заглянуть за воротник объёмной куртки.
- Нет, само заживёт. Никогда не повернуть спиной к незнакомому человеку.
Я смогла выживать ради другого человека только потому, что это был родной мне человек. Мартин был ключиком к жизненной силе и моим каким-то скрытым резервам, позволяющим нам оставаться в живых тогда, когда мы вместе.
Имя этой дамы мне не известно. Она лишь женщина, залатавшая меня под страхом смерти, увидевшая во мне человека сильнее её самой. Нет, я не буду тащить её за собой. Она не призовёт к пробуждению мои инстинкты, помогавшие мне с Марти в лесу, она лишь потащит меня на дно, и мы вместе подохнем. Я не возьму её с собой.
- Мы жили здесь с мужем…Он делал всё. Без него я бы не протянула так долго. Он помогал мне жить, не только добывая еду и дрова для топки очага, он помогал мне поддержкой, он верил в то, что всё образуется, что мы сможем пережить это…
Приложив усилие, я согнула указательный палец на раненной руке:
- Мне жаль, - только смогла пробормотать я.
- Его месяц нет со мной, а кажется, что уже год.
Взгляд женщины стал более тусклым и потерянным. Повинуясь навязчивым медицинским привычкам, она автоматически аккуратно отодвинула инструменты в сторону, разложив их в порядке возрастания размеров. Слегка дрожащей бледной рукой плеснула на ладони спирт и медленно растёрла его, ожидая, что он хоть как-то её согреет. Все эти действия она выполняла, мысленно находясь где-то далеко.
- Незадолго до начала…этого…всего…мы собирались разводиться. Он уже давно разлюбил меня, а я – его, - затянула она. – Но потом мы остались совсем одни, в этом центре. У нас никого не было, кроме нас самих. За дверью был совершенно другой мир, который не воспринимал людей поодиночке. Мы злились друг на друга, когда что-то не получалось, мы срывались, мы ревели, мы друг друга всё больше ненавидели, но…
Я перевела на женщину спокойный взгляд, который уже перестал выискивать опасность. Я была тем слушателем, который был ей так нужен.
- Но только так мы действительно держались и имели шанс на выживание. С каждым днём мы всё больше это понимали. Мы скрипели зубами, но вытаскивали друг друга. Неужели этот апокалипсис случился, чтобы мы поняли, что дороже друг друга у нас никого никогда не было? Что какие-то мелочи развели нас по разным берегам?
- И когда до тебя дошло, что ты снова любишь его? – поинтересовалась я.
- Когда он умер, - кратко ответила собеседница, опустив взгляд. – Всё бы отдала за знание, что он тоже понял, что любит меня.
В комнате повисла тишина, было слышно только дыхание спасшего меня доктора. Моё дыхание всегда было тихим и еле уловимым, я дышала медленно, а моя грудная клетка почти не изменяла своего положения.
Я ещё раз взглянула на доктора. С первых минут нашей встречи она предстала просто испуганной, не знающей что делать. А сейчас её разбитость я, казалось, ощущаю на собственной шкуре, чувствуя на себе все её душевные раны и боль одиночества, которое уже невозможно ничем залатать или спрятать за присутствием другого человека.
Мало ли, сколько артистов блуждает по этой покрытой кровью земле. Но я бы не смогла сказать ей это, глядя в глаза, забыв про починенную ей руку. Потому что я ощущала то же самое.
Она потеряла мужа, незаменимость которого осознала в самый последний момент. Какой бессовестный сарказм судьбы столкнул меня с тем, что в тот же самый последний момент я осознала, что люблю Дэрила. Теперь его тоже нет рядом. И Марти…который был для меня всем. Я бы тоже многим пожертвовала за знание, что я для Диксона – не пустое место, о существовании которого ему будет напоминать лишь маленький мальчик, отдалённо чертами лица напоминающий меня.
- Мы станем напарниками. Я вытащу тебя отсюда, - решительно сказала я, стараясь придать своему взгляду запал бодрости.
У меня не совсем получалось казаться сильнее, чем я есть. Но нам обеим нужна была надежда и необходимы были конкретные действия, которые помогут нам обрести покой в этом мире, найдя требуемое. Конечно, уже ничто не вернёт ей мужа, но апокалипсис не значит, что она не сможет приобрести нечто другое. Мы сможем сделать это вместе…
- Правда? – заикаясь, спросила она.
- Мы выберемся.
- Ты веришь в это?
- Да. А как же иначе?
- Ты просто слишком недавно пережила потерю…
- Считаешь, я вскоре начну думать иначе?
- Когда окажешься в тупике, - взгляд женщины не озарился искоркой, которую я хотела ей передать, хотя и сама была без сил.
Она смотрела на меня в упор, но как-то исподлобья, скептически. Она просила помощи, но уже не верила, что я смогу ей её предоставить. Возможно, все, что ей было нужно – чтобы её выслушали…