За это время, я успел рассмотреть двух оставшихся не представленными мужчин. Слева от меня сидел тот самый накачанный парень лет двадцати пяти, вместе с которым мы хотели кинуться на помощь бывшей помощнице бизнесмена. В чёрной футболке и голубых джинсах, хорошие «найковские» кроссовки, завершали наряд незнакомца. Волевые черты лица, глаза прикрыты. Короткая аккуратная стрижка. На скуле синяк, нижняя губа разбита и опухла. Крепкие кулаки в ссадинах. Одним словом, занимательная личность. Интересно – кто он? Точно не тот менеджер со снимка с Марго, у того другой типаж, да и волосы длинные, насколько я успел заметить.
Рядом с Вероникой-Валерией сидел невысокий, лысый мужичок, обильно потевший и поэтому постоянно обтиравшийся платком. Под выпуклыми глазами тёмные круги. Мятый серый костюм, явно недешёвый, розовая сорочка, строгий однотонный галстук. Очки в золотой оправе так и норовили сползти на нос. Бухгалтер или финансист?
- Как думаешь, что задумал Боря? – нарушив гнетущую тишину, задал я, волновавший всех вопрос, молодому парню.
- Ничего хорошего, - взглянув на меня, ответил незнакомец.
Он хотел ещё что-то сказать, но в этот момент в гостиную вальяжно вошёл раненный еврей в сопровождении своих хмурых телохранителей. Рассечённая бровь была заклеена пластырем. Вместо окровавленной сорочки, он надел бордовую водолазку. А в правой руке он сжимал револьвер.
Валерия, хоть и побледнела, но вся напряглась, как будто для решающего броска, чтобы попробовать сыграть наперегонки со смертью.
- Расслабься, девочка, - прошипел Гульденман. – Я не собираюсь в тебя стрелять.
Он снова уселся в своё кресло и задумчиво смотрел на бывшую помощницу, постукивая пальцами левой руки по подлокотнику.
- Значит, ты - дочь Михаила и Людмилы, - негромко произнёс Борис Моисеевич, проведя левой рукой по седому ёжику своих волос. – Это многое объясняет.
- Ты ещё ответишь за их смерть, - воскликнула девушка. – Надеюсь, в аду уже приготовили для тебя котёл с кипящей смолой, «Мося».
- Какие глубокие познания загробной жизни, - мрачно произнёс Боря. – Уж не оттуда ли тебя ко мне занесло, Лера? Все мы смертны, просто у каждого свой срок.
- Заканчивай этот спектакль, Моисеич, - вклинился в перепалку, молодой парень. – Что ты от нас хочешь?
Лицо еврея исказилось от гнева, он покраснел и грохнул кулаком по столу.
- Заткнись, Лёша. Я сам решу, когда опустить занавес. Лучше расскажи, как ты стал предателем, когда решил меня продать? Кстати, не представил – мой бывший телохранитель, один из лучших.
Парень непроизвольно взглянул на Валерию и быстро отвёл взор. Он поставил локти на стол и прислонив лоб к сжатым кулакам, закрыл глаза.
- Ну? Я жду! – повысил голос «Мося».
- Это моя вина, - неожиданно сказала бывшая помощница. – Я случайно узнала, что у него смертельно больна младшая сестрёнка. Рассказала «Мастеру». Его люди подъехали к Алексею домой и предложили два варианта: либо он работает на них и получает деньги на лечение. Либо они её убьют на его глазах, предварительно изнасиловав. Лёш, прости, я не этого хотела, не знала, что тебя будут шантажировать вторым вариантом. Прости, ради Бога!
- А ко мне, почему не обратился? – Боря прищурившись смотрел на своего бодигарда.
- Вы бы дали мне триста штук баксов? – тихо спросил Алексей.
- Честно сказать – не знаю, - после паузы, ответил хозяин дома, почёсывая стволом револьвера висок.
С опаской глядя на оружие, у меня возникла не хорошая догадка, для чего еврею этот ствол. Меня передёрнуло от нехорошего предчувствия, но я постарался отогнать от себя эту сумасшедшую мысль. Поёжившись, я обхватил себя руками и как кролик на удава, смотрел на бизнесмена.
- Ну и четвёртый член команды, собравшейся за этим столом, - прервал затянувшуюся паузу Борис Моисеевич. – Василий Леонидович Шпак. Проворовавшийся управляющий моего филиала в Новосибирске.
- Я всё верну, с большими процентами, - поправив сползшие на переносицу очки, испуганно затараторил потеющий тип с обширной лысиной на голове. – Клянусь!