— Например?
— Ну, например, как ухаживать за женщинами. Или как избежать ужасного похмелья.
— Разве ты уже не профессионал в этих делах? — шепчу я ему.
— Ага. Это была бы легкая пятерка, знаешь ли.
Я закатываю глаза, но не могу удержаться от улыбки.
Учитель Линн объявляет, что мы должны написать двухстраничное сочинение о том, где мы видим себя через пять лет, и все начинают стонать.
— Где вы будете через пять лет? До сих пор в колледже? Будете выпускниками? В армии? Женаты? С детьми? Работать на заводе по сборке автомобилей? — учитель смотрит на меня и говорит, — Будете работать в конюшне? Каждый из вас обязан написать две страницы об этом.
— Две страницы? — ноет Рори.
— Ох, просто напиши, что хочешь стать гинекологом, — бормочет Ванесса.
Рори взрывается от смеха, Ванесса улыбается ему в ответ. Он удерживает ее взгляд еще секунду, а затем отворачивается к доске.
Джек кладет ручку за ухо и снова наклоняется через проход ко мне.
— Я надеюсь, что эти классы помогут решить: хочешь ты тату или нет.
— Ха! — смеюсь я, покрываясь румянцем.
— У тебя есть тату? — шепчет он.
— Возможно… Если скажешь моему папе, я убью тебя.
Он поднимает свои руки вверх.
— Твой секрет в безопасности…если ты скажешь мне, что за татушка и где она находится, — его глаза движутся от моей груди к заднице, а потом к животу.
— Холоднее, — шепчу я ему, а он начинает смотреть на мою лодыжку.
— Что это? Бабочка или сердечко, что-то похожее?
— Ещё холоднее.
— Дракон?
— Бр-р. Ты замерзаешь.
Он ухмыляется.
— Проклятье! Скажи мне, где находится твое тату!
— Что? — взрывается Рори, поворачиваясь и осматривая меня с ног до головы.
– Ш-ш-ш! — произносит какой-то парень с веснушками на носу.
Учитель Линн замечает это.
— Взгляд на доску, пожалуйста, Джек и Рори.
Рори отворачивается. Джек вытягивает ноги вперед по обе стороны от парты, продолжая смотреть на меня. Папа убьет меня, так что я молюсь, что Джек и Рори не скажут ничего. Я честно не могу поверить, что рассказала Джеку о своей подкове на бедре. Может, маленькая часть меня хочет сказать ему – показать ему, что я не какая-то маленькая девочка, которой можно помыкать. Я, правда, думаю об этом? Я хочу, чтобы он думал, что я сексуальна.
Глава 7. Если бы пирог мог сгладить неловкость
Во время перемены я разочаровываюсь, выяснив, что Рори и я будем обедать в разное время из-за его занятий по актерскому мастерству и, конечно, он предпочел заниматься, а не поесть со мной. Уф, нет ничего хуже, чем есть в одиночестве.
Когда я вхожу в кафетерий, я вижу Джека, вставляющего четвертак в машину с кока-колой, в руках он держит поднос, загруженный бургером и картошкой фри. Я обхожу с краю, покидаю кафетерий и обустраиваюсь во внутреннем дворике со столиками для пикников. Выбираю место сбоку, достаю свой контейнер на липучках и достаю оттуда сэндвич, морковку, печенье, сок в картонной упаковке и суп, который можно пить.
Я открываю одну из старых маминых книг – “Сборник поэзии”. Я на самом деле не люблю поэзию, но чтение её книг дает почувствовать себя ближе к ней и дает притвориться, что она сидит рядом со мной. Я достаю закладку и кладу ее на стол и начинаю читать там, где закончила до этого. Это от автора Роберта Фроста. Одна из его известнейших поэм “Другая дорога”. Я не полностью понимаю все эти сюжетные линии в поэмах, но последняя часть заставила меня выпрямиться и обратить на нее внимание.
Со вздохом припомню годы спустя,
Как чаша весов в равновесье застыла:
Тропинки скрестились в лесу, а я
Пошел по заброшенной. Может быть, зря…
Но это все прочее определило.
Мама выделила желтым маркером последнее четверостишие. Чувствовала ли она, что живет на полную? Выбрала ли правильную дорогу? Я откусываю мой сэндвич, жую и думаю. Тогда я слышу его:
— Что это?
Я поворачиваюсь и вижу Джека, пускающего слюни на мой сэндвич.
— Ростбиф.
Он перешагивает скамейку для пикника и садится.
— Раздели его со мной.
— Нет, — я откусываю большой кусок и вызывающе чавкаю.
Он смеется. В школе он так отличается от того Джека, который управляет конюшней.
— Где ты взяла такой обед?
— Ивонна, — говорю я с полным ртом.
— Ивонна собрала тебе обед?
— Ага.
— Она никогда не делала такого для меня.
— Может потому что ты никогда не просил ее об этом, умник.
— Я поговорю с ней, как только приду домой, — он выпрямился, открыл колу с хлопком. — Я хочу этот сэндвич с ростбиф.
— Мальчики, — бормочу я. Когда я наклоняюсь, чтобы открыть термос, Джек хватает мой ростбиф со стола. Он откусывает большой кусок, ухмыляясь, прежде чем я смогла его остановить.
— Отдай мне его! — говорю я, забирая сэндвич обратно. Кусочек падает на скамейку. Решив отмстить, я хватаю полную горсть его картошки фри и запихиваю ее в свой рот.
И именно тогда Брент, тот осёл с вечеринки, проходит мимо, таращась на меня. Девушки за соседним столиком видят, что я сижу с Джеком и посылают мне неприятные взгляды.
— Это отстой, — говорю я сама себе.
— Что такое? — спрашивает Джек, макая картошку фри в кетчуп.
— Все смотрят на меня, будто я научный эксперимент, который пошел не так. Они даже не побеспокоились поздороваться со мной. Они думают, что знают все, что им нужно основываясь на том, как я выгляжу.
— Люди – придурки.
— Включая тебя?
— Виновен по всем статьям, — он поднимает руки, смеясь. — Ты действительно милая… — он запускает руку себе в волосы. — Ты, как хорошая книга… знаешь, ты берешь книгу с полки, потому что у нее красивая обложка… но важно, что внутри книги, что втягивает тебя.
Это самые милые слова, которые мне говорили. Я одариваю его небольшой ухмылкой и встречаюсь с ним взглядом. И тогда Ванесса, Кэлси и Колтон входят во внутренний дворик. Кэлси замертво останавливается, когда видит меня, сидящую с Джеком.
— Что? — она не говорит, а просто шевелит губами. Он каменеет в то время, как его друзья подходят. Колтон и Ванесса спорят.
— Любой идиот может попасть на “The Price Is Right”11, — говорит Колтон. — “Jeopardy!”12 показывает, что ты умный.
— Но тебе нужно крутить барабан на “Price Is Right”, — говорит Ванесса.
— Вот добавили бы они барабан на “Jeopardy!” — задумался Колтон, кусая свой бургер.
— Ребята, вы помните Саванну, верно? — спрашивает Джек. — Она работает в моей конюшне. Мы обговаривали дела.
Как только Кэлси это услышала, то прекратила пялиться на меня и уставилась в телефон, пару раз взглянув на Джека. Ванесса улыбается, но не может вставить слово, потому что Колтон завел речь о том, что было бы, если бы он попал на “Jeopardy!”.
— Слушай, я хотел поговорить с тобой о Звезде, — говорит Джек мне. — У тебя есть предположения, что же с ним не так?
— Нет, — лгу я, вспоминая, как Звезда расстроился, когда подошел Джек. Я не хочу говорить ничего, пока не буду уверена, что права.
Джек кладет другой ломтик картошки себе в рот.
— Завтра перед школой и перед твоими занятиями со Звездой, можем мы потренировать его выход снова?
— Да, сэр, — слова слетают с моего языка до того, как я могу себя остановить.
— Умная задница, — говорит Джек с ухмылкой. – Прекращай называть меня “сэр”. Я серьезно.
Кэлси отрывается от своего телефона и смотрит на меня так, будто я сказала, что люблю делать домашнюю работу.
— Ты называешь его “сэр”?
— Да, мадам, — заявляю я, она возвращает свое внимание к телефону. Джек прячет ухмылку, пока откусывает мой сэндвич снова. Я его вырываю. — Отдай!
Я закусываю губу, взволнованная перспективой провести время завтра утром с Джеком. Я говорю себе, что это только бизнес. Но если так, почему все эти девушки смотрят на меня противными взглядами, из-за того, что я сижу с Джеком?
Моё сердце трепещет. Это не изменит того факта, что Джек не моего уровня. Как у нас могут быть хорошие рабочие отношения, если позволяю ему вести себя так, а потом все возвращается к старому. Я краду еще один ломтик картошки фри, чтобы показать, кто здесь босс.