Джек держит меня за руку всю дорогу до стойл и, когда мы видим наших отцов, я жду, что он отпустит ее. Но он продолжает крепко сжимать её.
— Это правда? — бормочу я. — То, что ты сказал насчет того, что я твоя девушка.
— Я серьезно, — шепчет он, поднимая наши руки так, чтобы все могли их видеть. — Я никогда ни о ком так не заботился.
— И мы единственные друг у друга?
— Ага, — говорит он.
— А как же «Парадайз парк»? Мистер Винчестер теперь никогда не продаст его твоему отцу.
Он проводит большим пальцем по тыльной стороне моей ладони.
— Я скажу папе, что есть и другие ипподромы. И, кроме того, в «Парадайз парке» дрянная сантехника.
— Дрянная сантехника.
— Совершенно верно.
Я улыбаюсь, он улыбается в ответ. Когда мы подходим, мистер Гудвин переводит взгляд с сына на наши руки и качает головой.
— Мы с Саванной уходим, — объявляет Джек нашим отцам и Рори.
Рори роняет щетку, которую он держит, его рот открывается. Он роется в кармане, достает мобильник и начинает писать. Какой же он сплетник.
Папа трет глаза.
— Что случилось с твоим лицом? — спрашивает мистер Гудвин у Джека.
— Маркус Винчестер выглядит гораздо хуже. Честное слово.
На секунду мистер Гудвин выглядит испуганным, но потом улыбается:
— Это мой мальчик.
— Я расскажу тебе, что произошло наедине, — говорит Джек отцу, притягивая меня к себе. — Пора готовить Звезду и Саванну к гонке.
— Твоя мать рассердится на меня за то, что я позволил тебе встречаться с кем-то из нашего персонала. Это не будет выглядеть правильно, и могут быть проблемы, если вы решите расстаться.
— Ты все время таскаешь хот-доги за маминой спиной! Я отвечаю за ферму, я могу принимать свои собственные решения.
— Мужчина всегда должен отвечать за свои решения, — говорит Мистер Гудвин.
— Да, сэр, — отвечает Джек.
— Мы поговорим об этом позже, понятно?
— Да, сэр, — отвечает Джек сильным голосом.
— Я согласен с этим не больше, чем отец Джека, — медленно говорит мне папа. — Но я хочу, чтобы ты была счастлива, что бы это для тебя ни значило. Я знаю, как сильно ты заботишься о своей семье и хочешь поступить с нами правильно. И я хочу поступить с тобой правильно, — папа сжимает меня в своих объятия.
Джек смотрит в лицо нашим отцам.
— Можно Саванна переночует после скачек в нашем доме в Кентукки?
— С удовольствием, — говорю я и ловлю испуганные взгляды мистера Гудвина и папы.
— Я хочу приготовить тебе ужин, — говорит мне Джек, не обращая внимания на наших разинувших рты отцов.
Папа вытирает пот со лба.
— Она думает, что я не умею готовить, но я умею, — он сжимает мою руку. — Подожди... я вернусь через несколько минут. Я должен кое-что сделать. Уитфилд, помоги мне.
Он выбегает из сарая вместе с Рори. Господи Иисусе, куда же он теперь направляется?
— Джек! —зовет мистер Гудвин, следуя за сыном.
Остальные мужчины убираются из сарая, оставив меня готовить Звезду к гонке. Я похлопываю его по носу и смотрю ему в глаза. Мы играем в гляделки как минимум минуту, но затем кобыла проходит мимо нашего стойла и отвлекает его.
— Я победила! — обнимаю его за шею. — Люблю тебя.
Он покусывает мои волосы, говоря, что тоже любит.
***
Джек встречается со мной в загоне после того, как Шелби помогла мне оседлать Звезду и подготовиться к гонке.
— Как поживаешь? — Джек шепчет мне на ухо.
— Хорошо, — говорю я. Я не хочу сглазить, но думаю, что я никогда не была на таком высоком уровне подготовки. Я чувствую Звезду, я в хорошей форме на сегодня.
— Спасибо тебе за это.
— Пожалуйста, — отвечает Джек, улыбаясь мне. Он обходит Звезду в последний раз, осматривая его, прежде чем пожелать мне удачи и чмокнуть в щеку.
Папа садится на пони и выводит нас на дорожку. Он наклоняется и гладит Звезду по голове, когда мы начинаем разминаться. Звезда почти не обращает внимания на пони. Он, должно быть, знает, что эта гонка важна. Когда мы добираемся до стартовых ворот, я делаю глубокий вдох, и папа похлопывает меня по спине.
— Я горжусь тобой, и твоя мама тоже.
Я улыбаюсь, когда Звезда входит в ворота и ворота закрываются за мной. Я на четвертой позиции, самое лучшее место, чтобы начинать. Впервые в жизни лошадь не сходит с ума, когда мы входим в ворота.
— Ты справишься, Звезда, — говорю я, спокойно дыша.
Звонок разносится громко и ясно. Ворота с грохотом распахиваются.
— И они стартуют! — говорит диктор, затем всё замолкает, если не считать стука копыт по земле.
Звезда хорошо пробивается. Я устраиваюсь позади Дэнсинг Дэлайт и Зетс-май-Бой. На первом повороте все сбавляют обороты. Я устраиваюсь на хорошем месте вдоль перил. Дэнсинг Дэлайт мчится к прямому участку трека. Я немного ослабляю хватку, когда лошади движутся вместе на дальнем повороте.
Мчась вдоль перил, мы набираем скорость и обгоняем Зетс-май-Бой.
— Шевели задницей, Звезда! — кричу я.
Зетс-май-Бой бросает нам вызов, заставляя меня вернуться на третье место. На финишной прямой я на два корпуса отстаю от лидера. На последних двухсот метрах я использую хлыст и выкрикиваю имя Звезды. Я сокращаю расстояние, обгоняю Дэнсинг Делайт. Но он ускоряется и вырывается вперед.
Мое сердце колотится, я сильно прикусываю губу, когда мы пересекаем финишную черту. Мы проигрываем на корпус! Второе место. Черт. Когда Звезда начинает замедляться, я со вздохом снимаю очки и надеваю их поверх шлема. Он хоть когда-нибудь выиграет? Я наклоняюсь и обнимаю Звезду долго и крепко. Мы возвращаемся назад, и единственный человек, которого я хочу видеть, должно быть, поглощен этим морем репортеров, потому что я нигде не могу его найти.
Я подъезжаю к загону. Репортеры повсюду меня преследуют. Камеры мигают.
Люди кричат. Второе место в гонке, где на кону полмиллиона, – это не повод плакать дома. Звезда только что выиграла $125K для Кедар-Хилл.
— Джек! — я вглядываюсь в толпу и вижу, как он протискивается между людьми. Он вырывается и бросается к Звезде, хлопает его по боку и трет ему уши.
— Хороший мальчик, — говорит Джек, потирая морду лошади и улыбаясь мне.
— Прости, — всхлипываю я.
— В следующий раз ты выиграешь. Я знаю это, — он выдерживает мой взгляд, ухмыляясь, и я сжимаю его руку. — Иди сюда, — говорит Джек, и я позволяю ему стащить меня с лошади. Гил хватает поводья. И когда фотограф подходит ко мне, чтобы сделать снимок, Джек притягивает меня к себе и целует, обнимая, обвивая свои руки вокруг меня словно кокон, из которого он никогда меня не отпустит. И я надеюсь, что он этого не сделает.
— Черт, — слышу я голос мистера Гудвина. — Тебе обязательно целовать ее на глазах у всех?
— Да, — отвечает Джек, затем снова целует меня.
— Я думала, у Джека есть подружка, дочь Винчестера, — говорит миссис Гудвин растерянно и сердито. — Джон, почему наш сын целует дочь Дэнни? Джон, что происходит?
— Как романтично, — вздыхает Шелби.
— Я убью его, — говорит папа.
— Это была бы великолепная кульминационная сцена, — добавляет Рори, и краем глаза я замечаю, как он что-то записывает.
Звезда обнюхивает мои волосы и утыкается носом между нашими головами. Мы с Джеком отодвигаемся друг от друга.
— Мой конь пытается меня остановить? — он шепчет мне на ухо.
— Похоже на то.
— Если бы он не справился так хорошо, я бы отправил его в Нью-Йорк тащить туристический экипаж. На этот раз серьезно.
Мы с Джеком улыбаемся, продолжая целоваться, и хотя мы не заняли первое место, я чувствую, что победила.
Смех, улюлюканье и крики отвлекают меня, когда я отрываюсь от его губ, он поворачивает меня лицом к табло и читает:
Сав, ты пойдешь со мной на бал выпускников?
— Джек
Я смеюсь.
— Это гораздо лучше, чем надпись в небе!
***
После того как пресса исчезла из виду, и пока Джек пытается сгладить ситуацию со своей матерью, которая очень взволнована тем, что ее сын целовался перед толпой, мистер Гудвин подходит ко мне и папе с джентльменом, которого я не узнаю.