— Она.
— Если вдруг кто-нибудь все же хватится кошелька и позвонит, ничего с ним ни в коем случае не обсуждать. Сразу давать мой номер, понятно? Это очень важно, Вика…
Швабра в Настиных руках скользила все медленнее и медленнее: усталость вчерашнего дня и треволнения сегодняшнего навалились на нее одновременно. Оглядевшись по сторонам и не обнаружив нигде вездесущей бабы Дуни, девушка направилась в облюбованный ею уголок за розовым кустом, мельком скользнув по столику постоянных завсегдатаев кафе. И хотя состав их по сравнению со вчерашним был несколько иным (теперь кофе распивали Аглая и Шурочка в обществе Милы), наверняка разговор был на ту же тему: либо про новые процедуры и массажи, либо про то, чем лучше кормить кошек и собак… И дня не прошло, как Настя уже разочаровалась в этих красотках!
Но на сей раз она ошиблась. И если бы прислушалась, то нашла бы в услышанном кое-что интересное.
— Ты что, оглохла? — Аглая окликнула Шурочку во второй раз. — Я говорю, что вчера здесь была Надька Желтова, ты ее должна помнить по «Хангри Дак»!
— Хангри… что?
— Господи… По «Голодной утке», которая возле «Детского мира»!
— А-а, вспомнила! Безумная девка, она тогда еще на столе отплясывала… И что?
— Крутая стала, только и всего. Вообрази, машинку новую купила — полный отпад: «хаммер» в люксовом исполнении…
— Ух ты!.. А раньше-то, помнишь? Такая нескладная была! Вечно у нее все ломалось, терялось, падало. Колготки рваные, белье наружу… Катастрофа, а не баба.
— Точно… Глянь-ка, кто к нам пожаловал! Стас собственной персоной, к любимой женушке!
Последняя фраза все-таки достигла Настиного слуха, и она моментально вскочила, чтобы разглядеть таинственного мужа хозяйки. Стас оказался высоким темноволосым джентльменом со слишком, как ей показалось, суровым выражением лица. Не смягчившимся даже в тот момент, когда он увидел спускавшуюся по лестнице навстречу ему Вику. «Интересно, — подумала Настя, — это он вообще такой сдержанный или у них отношения плохие?»
И недолго думая Настя, ни на секунду не отдавая себе отчет в том, до какой степени в духе салона подобный поступок, сорвалась с места и с нарочито деловым видом направилась в сторону холла. Халат и швабру она оставила в «своем уголке». В конце концов, ее рабочее время кончилось.
— До свидания, Виктория Сергеевна, — минуя хозяйку, Настя еще раз глянула на Стаса и слегка улыбнулась редкому, судя по всему, посетителю.
Своей цели она достигла и удовлетворенно кивнула, услышав уже на выходе брошенную им фразу:
— А это что за роскошная фемина? — Стас смотрел ей вслед с неподдельным интересом.
— Сотрудница. Можешь попробовать угадать, кто она. — Виктория усмехнулась, равнодушно наблюдая за мужем.
— Ассистент парикмахера… нет, массажистка, если судить по фигурке.
— Не угадал. Уборщица.
— Шутишь?
— Ничуть! Работает со вчерашнего дня.
— Разве можно топ-моделей в уборщицы определять? — усмехнулся он. — Воистину, у богатых свои причуды!
— Лучше скажи, почему ты без звонка? Случилось что-нибудь?
За разговором они поднялись наверх и дошли почти до кабинета Виктории.
— Случилось, только не у меня, а у тебя, вчера… Я беспокоюсь, вот и заехал.
— Я здесь еще, как минимум, час. — Она остановилась перед дверью. — Валентин еще здесь…
— Панкратов? — Стас внимательно посмотрел на жену. — Сюрпризов от него никаких?
— Ничего определенного… пока.
— Вот что, — он придержал жену за локоть. — Не могу сказать, что так уж жажду с ним встретиться… Ты не против, если я сейчас слиняю, а через часок вернусь и мы рванем на дачу?
— Не против. Тем более что Панкрат обещал мне прямо сейчас, как он выразился, «предварительные результаты»… Пока!
И высвободив локоть из крепких пальцев Стаса, она толкнула дверь своего кабинета.
Валентин, разглядывающий вид из окна в ожидании хозяйки, неторопливо повернулся ей навстречу. И Виктория, едва глянув в лицо майора, поняла, что ему действительно есть, что сказать. Это настолько ясно читалось в его глазах, что она едва сдержала улыбку: все-таки Валька в чем-то просто на редкость наивный.
— Ну? — Виктория деловито прошла к своему столу.
— Баранки гну! — ухмыльнулся он. — Машину замминистра обороны, надо полагать, мы оставим в покое, верно? Короче, «хаммер» принадлежит одному оч-чень крупному криминальному авторитету. Фамилию называть?
— Не надо, это не мой круг.
— Да? — Панкратов прошелся по кабинету. — Заметь, приезжала сюда лучшая подруга этого авторитета. А это — уже твой круг, в том смысле, что твоя клиентка… некая Надежда Желтова. Она же Любовь Тимченко, она же Шина. Семьдесят третьего года рождения, окончание последнего срока — 25 августа девяносто седьмого…