— И кто это может быть? — Виктория вынула из ящика стола тоненькую длинную сигаретку и закурила.
— Сразу сказать?
— Можешь вначале сходить пообедать. — Она усмехнулась и легким щелчком перебросила через стол стодолларовую купюру… — Потом вернешься и скажешь!
Валентин Панкратов отвел глаза и, наверное, в тысячный раз за последние годы мелькнула мысль о том, что самого первого момента, того, в который он впервые заглотил Викину наживку, он, Панкратов, не помнит… Банальную «зеленую» наживку, не с ним первым в этом мире сработавшую…
— Вика, — он вновь внимательно посмотрел на свою работодательницу, — скажи честно: тебе не страшно?
— Ты меня плохо знаешь, Валентин?
— Просто существует всего лишь два варианта ответа на все вопросы. И оба — нехорошие.
— Ну тогда давай в любом порядке.
— Пожалуйста. Либо вокруг твоей конторы схлестнулись интересы двух бандитских кланов, либо бандюки тут не более чем статисты. А подлинных игроков представляют филеры-невидимки… Допустим, спецслужбы… Устраивает?
— Не может быть! — Она отложила сигаретку.
— Есть и третий вариант, но говорить о нем не стоит…
— Что — самый плохой?
— Самый.
— Зря волнуешься! — Она хмуро глянула на своего собеседника. — У меня достаточно богатая фантазия, могу и четвертый, похуже третьего, придумать. Так что рассказывай!
— Я сегодня с твоим Стасом говорил. Долго и подробно. У него есть подозрение на одного человека… Но твой супруг своих карт пока не раскрывает, мол, версия слишком серьезная… А я, кажется, и сам понимаю, о ком речь… Не спрашивай, не скажу — в интересах следствия.
— Понятно… Хотя я тоже, кажется, догадываюсь…
— Твое право!
— Надо понимать, аудиенция закончена?.. Ну тогда иди обедай.
Панкратов поднялся с кресла и потянулся.
— А куда здесь лучше?
— Ну у нас с тобой слишком разные представления о том, что такое обед. Спроси лучше Леву, он у нас главный по части здорового питания… Кстати, если у тебя цейтнот, можешь ограничиться нашим кафе. Обед — не обед, а с голода не умрешь.
— Ладно, кафе так кафе.
И, смахнув со стола стодолларовую бумажку, Панкратов поднялся, ощущая на душе ставшую привычной в последнее время тоскливую пустоту.
Шурочка осторожно отхлебнула из своей пиалы зеленовато-бурую, весьма неприглядную на вид жидкость и поморщилась:
— Какая гадость!
— Зато целебная, — хихикнула Мила. — После баньки — в самый раз! Верно, девушки?
В предбаннике сауны они сегодня были вчетвером, кроме Милы и Шурочки после парилки, плотно завернувшись в полотенца, отдыхали Лера с Людмилой.
— Не понимаю. — Мила обвела взглядом лица подруг. — Что это тут сегодня творится? Ментов — как в Сбербанке.
Людмила сладко потянулась и зевнула:
— Вообще-то Валя и правда что-то зачастил… Ты его, Шура, не знаешь: он не просто мент, он майор. С Петровки.
— А я слышала, — перебила их Мила, — что сегодня опять здесь будет Стас… Представляете, второй день подряд сам господин Веригин оказывает честь…
— Стас называет салон «осиное гнездо», — улыбнулась Людмила.
— Из-за нас, — уточнила Валерия, и все четверо весело рассмеялись.
— Глашки только не хватает… Впрочем, какая ей сауна, коли она снова с пузом?
— Иди ты! — Глаза Милы изумленно округлились. — Это точно?
— Абсолютно. И так же абсолютно непонятно, куда ей такая орава детишек…
— А кто у нее муж? — В глазах Милы сверкало неподдельное любопытство.
— А что, Боб тебя уже бросил? — Людмила язвительно улыбнулась.
— Да я просто спрашиваю…
— Ты никогда и ничего не спрашиваешь «просто», особенно насчет чужих мужиков! Особенно про тех, к которым прилагается чековая книжка…
— Дуры вы, ничего вы не понимаете! — Мила сердито оглядела подруг и встала. — Ладно, попарились и будя… Пока!
Было похоже, что разговор о чужих мужиках навел ее совсем не на ту мысль, какую предположили подружки. Поскольку спустя пять минут она уже входила в кафе, беспокойно шаря глазами по столикам. Предмет ее поисков, а заодно и тревог, пребывал здесь в гордом одиночестве.
— Я тебе не помешаю? — Если бы Настя в этот момент имела возможность видеть белобрысую крокодилицу, она наверняка удивилась бы способности Милы к робким интонациям и даже растерянности…
— Да нет…
— Я тебя, Лев, по всему салону искала… Почему это ты, как только нужен, так сразу же пропадаешь?