— Звучит не так уж плохо, — посмеялась Терри с моих философских измышлений. — Может, тогда люди перестанут наконец загрязнять природу! А что такое анархия?
— Вот чтобы это узнать, ты и отправишься в школу, — в притворном злорадстве ухмыльнулся я, но затем все же решил немного ее подбодрить. — Ты ведь говорила, что тебе нравятся уроки литературы. И потом, в школе ты вроде бы отлично проводишь время с друзьями.
— Ну, во-первых, литературы сегодня не будет, а во-вторых, с друзьями можно отлично проводить время и без школы.
Новых доводов у меня не нашлось. Я молча доедал свой сэндвич и пил кофе, а Терри меланхолично разглядывала содержимое почти пустой тарелки. Мы оба задумались каждый о своем, но спустя минуту она вдруг с твердостью в голосе произнесла:
— Я хочу быть врачом, когда вырасту. Хочу лечить людей, делать им операции и спасать их от смерти.
— Врач отличная профессия, детка, — после непродолжительной паузы заметил я. — Сложная, но почетная и востребованная. Если ты действительно решишь стать врачом, это будет хороший выбор.
Мне не стоило объяснять, как Терри пришла к такому выбору — это было ясно без слов. Между собой мы никогда не говорили о смерти Анны, но каждый из нас знал, как другому ее не хватает. Рана хоть и затягивалась, но слишком медленно, а временами боль от потери становилась почти непереносимой.
— А ты чем будешь заниматься весь день? — меняя тему, полюбопытствовала она.
— У меня дел по горло. Для начала нужно съездить в мастерскую. Хочу закончить работу с той машиной, про которую я тебе рассказывал, потом думаю повидаться с Робом, заехать в магазин и оплатить счета. Позже еще нужно созвониться с адвокатом и, наверное, заскочить к Биллу. Как видишь, у меня масса скучных взрослых обязанностей, которые я тоже совсем не хочу выполнять.
Подражая ее любимой гримасе, я брезгливо сморщил нос, чем заслужил иронично-презрительную, но все же веселую улыбку. Еще через пять минут мы вышли на улицу, уселись в машину и отъехали от ворот гаража.
На пути к школе я включил местную радиостанцию и сразу же попал на выпуск новостей. Вероятнее всего, новости сейчас выходили беспрерывным потоком, потому как в окружном центре творилось что-то неслыханное. Голос радиоведущего быстро говорил о том, что наряды полиции блокируют кварталы, над городом кружат вертолеты, а жителей настоятельно призывают не выходить из домов.
К правительственным зданиям уже начали подходить толпы митингующих. Они требовали разъяснить ситуацию с исчезновениями людей, но пока к ним стягивалась лишь цепь военных с призывами разойтись. Кое-где намечались стычки.
— Дерьмо! — выругался я. — Прости, детка. Что там в интернете?
— Пишут, что в округе везде пробки, а на улицах беспорядки.
— Понятно.
Круто развернув машину, я поехал в сторону дома Роба и Айлин.
— Мы не едем в школу? — воскликнула Терри и было неясно, чего в ее голосе больше — удивления или восторга.
Я не ответил. Вместо того сосредоточенно вел машину, отмечая про себя, как непривычно много людей скопилось на улицах. Для небольшого городка с тихими районами это было в диковинку. Обычно по утрам нам попадаются лишь редкие прохожие, либо торопящиеся на занятия школьники, но сегодня на лицах всех встречающихся читалось волнение и растерянность. Похоже, мы были единственными, кто с утра не смотрел новостей.
— Думаю, школу мы сегодня прогуляем, — наконец сказал я. — Боюсь, эта волна может быстро докатиться до нас и тогда начнется паника. Не хочу искать тебя в толпе обезумевших родителей и ревущих детей.
— Согласна, — с плутоватой улыбкой проронила Терри, после чего уткнулась в телефон и принялась что-то быстро печатать.
Когда мы подъехали к дому Роба, он как раз отходил от входной двери. Айлин стояла на пороге, с тревогой наблюдая за тем, как стремительно он шагает к выходу из сада. Судя по его виду, этой ночью он тоже плохо спал.
Выбравшись из машины, я помахал ей рукой и стал поджидать, когда Роб выйдет к дороге. На приветственный вопрос о том, как у него дела, он резко бросил:
— Хреново! Новости смотрел?
— Только что услышал по радио. Вез Терри в школу, но послушав, передумал. Куда направляешься?
— Хочу съездить к Биллу, — щурясь от солнца, угрюмо проворчал он. — Может, он скажет что-то новое. Я уже звонил несколько раз, но трубку берет дежурный. Ты со мной?
Пока я раздумывал, сзади к нам подошла Айлин.
— Привет, Джон. Ты поедешь с Робби?
Она вышла к дороге следом за мужем и, как всегда, мило улыбалась, но было заметно, что на ней лица нет. В ее золотисто-карих глазах плескалось едва скрываемое смятение, а между тонких бровей залегла глубокая беспокойная складка. Несмотря на теплую погоду, она куталась в длинную вязаную кофту и, очевидно, мерзла.