— Здорова, братан! — Юматову пожимают руку и дружески приобнимают, хлопая по плечу.
Парень высокий, под косухой проглядывается и недюжий размах плеч, и, видимо, там так же есть что пощупать. Смотрю на красавчика, з апрокинув голову, пока Руслан метит территорию, приобнимая меня.
— Аврора, — протягиваю я руку, понимая, что нужно познакомиться.
— Так вот ты какая, Ветерок. Игорь. Можно просто Гарик, — представляется парень. Ладонь у него горячая, сильная. Глазки бегают по мне оценивающе. Но я так же понимаю, что мне под его чары попасть не грозит. Я с Юматовым, а это как клеймо.
— Что-то я не поняла? — вопросительно смотрю на Руслана. Его друзья знают меня под этим прозвищем. Да и вообще, его друзья знают обо мне. Не, ну а чё? Про Руслана я тоже рассказывала подругам, но думала, что у мальчиков всё как-то на так.
— Потом все объясню.
— Ему пришлось. Когда сидишь в компании друзей и с тупой улыбкой втыкаешь в телефон это уже само по себе странно, — слал Юматова друг с потрохами. — Так, а что за вечеринка? И я здесь зачем?
— А ты — подарок для имениницы, — входу я в дом.
— Пи***ец, а заранее предупредить не судьба? Я бы хоть трусы другие надел, да бантом себя перевязал, — возмутился Игорь. М-да, веселенькие, оказывается, у Юматова друзья. А я думала, что в меня они со странностями.
Например вот одна из них несётся прямо на иеня будучи уже под градусом. Слегка под градусом, я бы сказала, потому что знаю степень ее кондиции.
— Наконец, ты явилась, курва! — на меня набрасываются с объятьями, прижимая к объемной груди. Что-то, а вот сиськам Иркиным я всегда завидовала. И вроде ели в детстве капусту вместе, но, видимо, её европейская, после их переезда, была витаминнее.
— А это разве не ругательное слово? — уточняет Игорь, привлекая к себе внимание.
— В Польше, где я прожила восемь лет, это обозначает девушку лёгкого поведения. А свою подругу, судя по последним событиям, сложно обозначить иначе, — выдает два длинных предложения Ирка, чем очень меня удивляет. — А ты кто?
— Это, — представляет друга Юматов, — Гарик! Он твой на всю эту ночь, можешь делать с ним что захочешь и он даже слова не скажет против.
— Вау! — осматривает Иринка подарок, обходит парня сзади, спереди. Даже зубы просит показать, что вообще странее странного, а потом удовлетворённо причмокивает. — Цаца! А меценат у нас кто?
— Руслан. Руслан Юматов, — представляется этот.
— Наслышаны, Руслан Викторович! — Ира берет свой подарок за руку и тянет в гостиную, где сейчас идёт игра в крокодила. Вижу, как Иркина группашка пытается что-то изобразить, раздувая впалые щеки и жестикулируя, будто её бьёт током. Да, прогресс дошел до того, что теперь на домашних вечеринках мы развлекаемся настольными или интеллектуальными играми. Оказалось, что это веселее, чем забирать в гаджетах и тупо набухиваться. Тем более, что компания подобралась исключительно из «своих». Поэтому два незнакомых мужика вызвали нездоровый интерес.
А ещё я поняла одну вещь: ни за что не соглашайся играть в твистер с парнем, с которым у тебя только что был быстрый секс. Во-первых, это пусть и весело, но опасно. Каждый раз его хотелось поцеловать, каждый раз от двусмысленных поз хотелось утащить его в свободную комнату и залюбить до изнеможения. Или закрыться с ним в квартире и не выпускать пока не надоест. Хм, интересно, это может когда-нибудь случиться? Я имею в виду, надоесть друг другу.
Через пару часов активных игр, танцев и небольшого количества шампанского, я поняла, что срочно хочу домой. И поняла это только потому что узнала (совершенно случайно), что у Юматова в девять утра самолёт. Настроение так «Бац», и попробуй его собери теперь, когда оно валяется разбитой чашкой прямо в ног. Фигушки вам! И это мне совсем-совсем не нравилось. Ненавижу быть зависимой от человека, пусть даже этот человек Руслан. Это ведь эмоциональные качели, которые хуже чем ПМС. Позвонит-не позвонит, напишет-не напишет, приедет-не приедет. Сиди, жди, гадай, словно ты все это заслужила.
— Ты чего, Ветерок? — поинтересовался Юматов, увидев изменения в моем настроении.
— Все нормально! Видимо, устала, — пришлось соврать. Не выдавать же себя со всеми потрохами. А то знаю я такой тираж. Потом возомрит себя невесть кем.
Народ начал разбредаться только ближе к трём. Некоторые оставались ночевать здесь даже для меня был припасен уголок. Но я предпочла удобную кровать и своё уютное одеяльце. Или не его? А объятия этого человека, которые так увлеченно что-то обсуждал со своим захмелевший другом.