— Ветерок, — позвал Руслан, заставив меня разлепить веки, — приедешь ко мне?
Вопрос был совершенно неожиданным.
— Куда?
— Через пять дней у меня чемпионат. Хочу видеть тебя на трибунах, и возле себя.
— Я приеду, — обещаю я, получая поцелуй на прощание. Теперь, Руслан Викторович, ты от меня не отделаешься. Девочка добралась до сладенького и выжмет из этого все, что только можно.
5
ВЕТРОВА
Он выиграл! Мой Юматов был первым! Не знаю насколько он был моим, но про себя я его окрестила по собственнически, ревностно огораживания от фанаток, которые так и липли к нему со своими выдающимися буферами. А липли, чтобы сделать селфи, потом восторженного восхвалять в соцсетях, мол смотрите какую добычу поймала. Ирка на меня шикала, когда я порывалась проредить поросль на голове очередной измалёванной Барби в супер коротком топе. Они их где-то на распродаже брали что ли? Или в деревню других фасонов не заводили?
Ну, и что бы я шикала? Вон за своим Гариком лучше присматривай. А то он под славу друга тоже готов пойти по рукам.
Самого вечера, как моей Мамаевой был вручен президент, она с ним таскала систематически. Видимо, вообразив, что это просто большой брелок. Хотя сувенир, имеющий именной паспорт, говорящий том, что скоро его можно отнести к раритету, не сопротивлялся. Может Иркины выдающиеся ораторские способности ему зашли, а может выдающийся бюст. Да, я завидовала всему выдающемуся, что было на окружающих меня телах. Я в этом смысле была сильно пострадавшей. Если бы меня посадили в правительство, то выплачивала бы всем, у кого меньше девушки субсидии на восстановление психики.
А что касается Игоря и Иры, то там уж фиг разберешь. Ну парнишка, кажется, прикипел к Мамаевой за эти пять дней. Поэтому поехали мы вместе. Ещё был с нами двоюродный брат Руслана, который приходился ему почти ровесником. Не знаю, кажется моя подруга была счастлива. Она со своим врожденным мамским инстинктом и дитя, за которым нужно было глаза, да глаз, чтобы было накормлено, на ночь спало под боком, и чтобы не лезло к сиськам других тётенек.
Нас встретили, нас разместили и только на следующий день показали Руслана, который до этого находился на своем тренировочном полигоне. А затем в жаркий июльский день он показал им всем кузькину мать, вытворяя на своём байке немыслимые вещи. Каждый трамплин, каждый поворот, будто по мановению палочки поддавались ему.
В этой суете, заряженной громогласной толпой болеющих, я могла смотреть только на него. Внутри нарастала восторженные и горделивые чувства: это мой Юматов!
— Позволите? — оттесняю бочком одну из болельщиц. Она чуть ли не лежит уже на Руслана, пытаясь сделать идеальное селфи.
— Сейчас моя очередь, — прилетает мне спину.
— Я тебя поздравляю, — нарываюсь на конфликт, чтобы удовлетворить желание расквасить кому-нибудь рожу.
— Так, девочки, фотосессия окончена.
— Для меня тоже? — проигрываю бровями.
Юматов опасается, что драки не избежать, поэтому поворачивается на нерадивую поклонницу. Хм, тут не помогут ни топоры, ни кочерёжки, я ее хочу бить.
— Ты, шмара, это моё место, — девка подбегает и дергает меня за руку, отрывая от Руслана. Тот было собирается вмешаться, но я не позволяю, рыкая на него, чтобы не лез.
— Ч шмара? — внутри закипает злость, которая накатывает волной. Нет! Она уже застелила глаза и и, конечно, я кидаюсь на девку. Она пытается вцепиться в мои волосы, но я не позволяю сделать этого и сразу бью в челюсть. Не умею я драться по-женски. На уроках самообороны не учат выцарапывать глазки. А исходила я по требованию папы туда много. К конечно, страшно сломать ноготочки, но но когда соперница взвизгивает, я подкатом переваливаю ее через себя. Все! Бой окончен! Она падает на землю, а я по инерции пинаю её ногой, крича нелицеприятные вещи. Я бы ещё её колотила, но Юматов не собирается стоять и смотреть просто так, как я расправляют с сукой, покусившейся на мое достоинство.
— Ветерок, ты ее сейчас убьешь, — не даёт мне совершить преступление он, оттаскивая от поверженной соперницы, которая верещит, как поросенок и заливается слезами Я ещё на автомате пытаюсь брыкаться, но в его руках постепенно успокаиваюсь.
— Не суйся лучше ко мне, сука! — выплевываю слова в сторону незнакомой девчонки, которая, извалявшись в грязи, подымается па ноги. Брат Руса тут же приходит на помощь, уволакивая ту в сторону скорой, которая дежурит на мотодроме. При чем она здесь не одна.