Ронэмил был в лёгкой растерянности, с чего это вдруг к нему, вот так просто и с такими невероятными гостинцами пришёл друг? К чему это? Он хотел, чтобы Вельмол начал было что-либо говорить первым, но вместо этого он просто глядел на него с лёгкой улыбкой.
А между тем, едой пахло приятно, ароматы впивались в его нос и одноглазый уже начал ощущать слюну во рту – но терпел, как мог. Его друг всё также продолжал молчать, но, что хуже всего для Ронэмила, он первым начал есть; взял кусок кабаньей колбасы и откусил хорошенько, принялся при этом обильно её разжёвывать и чавкать – всё специально, чтобы Ронэмил сдался в этой лёгкой застольной битве.
Тот не выдержал и тоже принялся всё что можно откусывать, запивать и жевать как можно быстрее, будто бы у него что-то отберут.
Ронэмил хватал еду обеими руками так слаженно и отточено, что создавалось впечатление, будто и для этого тоже он был создан. Радостный, кивающий одноглазый как будто бы не ел целую неделю. Незамедлительно набивая рот, он со стороны был похож на бурундука. Вельмол же кушал аккуратно, слегка нехотя, но делая вид, что ему всё это доставляло точно такое же удовольствие, как и его другу.
Некоторое время они ели молча. Солнце из окна щедро освещало гостинцы, как бы подчёркивая важность этого события.
– Вельмол, мне неудобно спросить об этом, но больше не у кого. Пойми меня правильно только, снять девушку на один раз это одно, а найти "ту самую" это другое, верно?.. – попытался начать внезапно Ронэмил, раздобрев от такой еды.
– Очень верно дружище, и кстати – я давно ждал, когда ты поднимешь эту тему. Меня уж давно беспокоит твоё одиночество, да и тебя, должно быть, тоже. Продолжай говорить, дам дельный совет.
– Девушки такие странные, хоть и красивые, хорошенькие и тому подобное... Я не могу найти нужный ключ для тактики с ними, понимаешь? В бою я бесподобен, а в этом вопросе затрудняюсь и на первом шаге. Мне, за всё это время, где-то не больше десятка понравилось – исход был один и тот же... – загрустил Ронэмил, и даже перестал есть и смотреть на еду.
– Это, хе-хе, как бы не звучало смешно и даже глупо – слегка другие создания. Впрочем, как и мы для них. Но в этом нет ничего плохого и согласись с тем, что тебя тянет именно к ним – к неизвестному, но желанному?
– Меня к ним тянет, а их ко мне – нет, в том-то и проблема. Ох, если бы не было этой тяготы, сладкой и томной, как вот... допустим этот пирог, – он указал на окружность, покрытую кремом и разнообразными сладкими травами, – Мне жилось бы легче – честно. Я устал от всеобъемлющего одиночества, замучался от тяжёлых дум и дурного настроения по пустякам.
– Не горюй. Так уж воссоздано, что они порой непонятны нам, но заманчивы. Ты – ищешь свою единственную среди них всех, и хочу заметить, ищешь ты весьма отборно и выборочно. Это означает, что ты точно знаешь, что тебе нужно, и в конце концов ты найдёшь свою спутницу, я в этом уверен. Ронэмил, друг, может даже пройти десяток лет, но главное дождаться достойную и истинно любимую тобой. Ты почувствуешь. Ту, с которой ты возжелаешь разделить счастливую жизни.
– Видишь полку с книгами? Больше половины прочитал, а толку, можно сказать, нет – туп как пень.
– Да, с девушками сложно в начале, и даже очень. Но потом ты поймёшь, что такое жизнь и смысл её.
– Так что же получается? Это нормально, когда сложно?
– А ты, что, с первого дня научился блестяще биться копьём? Нет, в том то и дело. Скажу по-честному, я тоже не сразу проникся доверием к Филити. Отнесись к той, в ком уверен, так же серьёзно, как воспринимаешь свои каждодневные тренировки. Главное не упусти эту скользкую рыбку. Поверь, она может достаться в этот же день другому, более хитрому и начитанному. Лично я рекомендую пытаться разговаривать с ними с уважением, с приправкой юмора после серьёзного диалога для того, чтобы всё это разбавить в интересную для них беседу, которая непременно запомнится – и в этом-то и будет твоя начальная победа. Ты, конечно же мужественный, опрятный и следящий за своим внешним видом в меру. В тебе присутствует честь перед врагами, но ты порой срываешься... Но это не важно... И более того, я уверен, что сам ты честный и не жадный. Но вот отсутствие глаза конечно же не понравится девушкам. Им не понять, что такое война и подготовка к ней с возможными последствиями. И будь у тебя хоть три или четыре глаза, я всё равно в тебя верю, Ронэмил. Продолжай поиски с попытками – и не сдавайся.
Оба помолчали, думая над сказанным, и в комнате как будто бы стало чуть теснее. Одноглазый принял для себя слова своего друга как нечто истинное – и действительно не собирался сдаваться ни при каких условиях.
«Юмор? – подумал он скоротечно, – Я, что, похож на шутника? Да будь проклят этот глаз старыми богами... Хах, может даже его отсутствие в будущем кому-то понравится».
– Ну а на самом деле – конечно же, я не просто так зашёл. Дело есть, и очень важное. Я хотел бы, чтобы ты не перебивал меня, пока я буду говорить свою речь, договорились? – более твёрдо сказал Вельмол, а Ронэмил же слегка насторожился.
– Ну... да, хорошо.
– Мы знаем друг друга два десятка лет, я помогал тебе, ты как мог – мне. Мы прошли через многое для этого периода и не стоит сейчас углубляться в воинственные истории прошлого, но, я думаю, ты понимаешь, к чему я клоню. Ты моя опора в необходимый момент, а я твоя – разве не так? Прерви меня, если я в чём-то не прав. На кого мне ещё можно положиться, если не на тебя? Я на тебя очень рассчитываю, особенно на твой разум и логику. Слушай дальше.
Вельмол взял паузу, чтобы собраться с мыслями. Он говорил истину, Ронэмил это понимал, но чувствовал так же, что далее будет что-то не менее странное.
– Может, уже продолжишь? – этот момент молчания был для него невыносим.
– Я не могу закрывать глаза на то, что творится не только в Горбри, но и за его пределами. Сам посуди, война, которая длится триста лет, если не больше, это ужасно, если призадуматься. Ты же сам был на полях битв и видел прекрасно, что творится неправильное, разве нет? Я прекрасно понимаю, что тебе нравится участвовать в боях, но это нужно прекращать. Невинные люди почти каждый день гибнут. Я уверен – потаённо они не хотят этой войны, им её навязали. Я сейчас не буду говорить о последствиях войны и тем более о том, что в ней действительно нет смысла как такового. Я чувствую, что один не справлюсь, и хочу собрать единомышленников, желательно из надёжных людей, чтобы мы совершили... переосмысление? Нет, переворот! Чтобы с обеих воюющих сторон наступил мир. Пока мы плыли в Горбри, я подумал вот над чем: корона явно не одобрит моих намерений, но, я пойду на всё и добьюсь своего. Знаю, что ты уже прослушав всё это скорее против этой затеи, но ты ещё недослушал до конца. За все эти годы я от тебя не отвернулся ни на миг, ты для меня самый надёжный друг, на кого же я ещё могу положиться-то? Ты, ясное дело, первый кому я открыл свой замысел, и я очень надеюсь на твою поддержку и понимание.
Ронэмил ожидал многого, но только не таких звучных слов, которые въелись в его мозг. Втягивать его в такое, было как минимум глупо; их двое, а против них весь мир. Больше к еде его не тянуло. Он раздумывал сказанное Вельмолом со всей сосредоточенностью, не веря услышанному, но понимая, что это всё – правда, а не сон.
– Проклятье, лучше бы ты не приходил... – ответил он ослабшим голосом. Ронэмил схватился за голову обеими руками и бессильно поник.
– Что, сдрейфил, и не поддержишь меня? – нажал Вельмол.
Ронэмила взяла ярость, и одновременно запутанный случай не давал выпустить злость. Он кто угодно, но только не трус. Может быть в прошлом, но только не сейчас. Он со всей силы ударил по столу рукой, чтобы побороть потаённый страх. Остатки еды с посудой полетели на пол, Вельмол всё также сидел без эмоций, выжидая, когда его лучший друг сломается, и выскажет своё мнение.
– Как?! Мы, вдвоём, против всех?! – закричал тот, ошарашено глядя в непоколебимые глаза Вельмола.
– У меня на примете есть ещё один, тот, кто скорее всего согласиться сотрудничать. После этого, я надеюсь, найдутся и другие, разделяющие и принимающие... справедливость! Я, Ронэмил, продумал многое, все плюсы и минусы, возможные препятствия и сложности – мы их просто будем обходить – иначе нас для главного не хватит. Мы постараемся быстро это правое дело завершить победой. Но задуманного не добиться чистым путём, придётся пойти против короны, в этом я точно уверен, и надеюсь, что тебя это не устрашит, так же, как и меня. Верь мне, мы совершим лучшее деяние, что только можно дать народу двух воюющих держав.