Чем дольше смотрел Вельмол, тем сильнее ему хотелось уйти. Этот человек, если можно так выразится, явно заболевал самой тяжкой, поздней стадией эпидемии Мутной крови и ещё чем-то, но почему-то ещё был жив и продолжал изменятся в худшую, мерзкую сторону.
Когда глава борделя рассмеялся, у него вместо ушей появились костяные наросты, опускающиеся вниз, и из-за этого создавалось впечатление, что его голова больше чем у обычного человека.
Оцепенев, вжавшись в кресло, видя, как это существо, посмеиваясь, направилось к нему, Вельмол схватился за лицо в попытке закрыть глаза, но он как-то видел даже сквозь пальцы, пребывая в состоянии глубокого ужаса и неспособности понять, что с ним происходит.
Лебединский Вячеслав Игоревич.1992. 21.03.2019. Если вам понравилось произведение, то поддержите меня и вступите мою уютную группу: https://vk.com/club179557491 – тем самым вы мне здорово поможете. Будет нескучно)
Глава двадцать восьмая. Незабываемое столкновение.
Приятного чтения)
Вельмол проснулся резко, с долей огорчения и чувством холода по всему телу. Утро было пасмурным, падали мелкие крупицы дождя. Надо было поскорее собираться в дорогу.
– Что-то слишком много снов на мою и без того загруженную голову... – эмоционально произнёс он и одновременно ругнулся, добавив про себя:
«В такой глуши лучше не шуметь, особенно после волков. Мало ли».
Он подошёл к костру, взял из углей картошку, очистил наскоро и съел последнее из оставшегося, запил флягой с водой и, умыв лицо остатками, взбодрился после всего.
Его окружал ранний туман по колено. Конь сладко дремал. Вельмол оступился из-за того, что всё-то, включая трупы волков – были невидимы, ударился лбом об камень, но не слишком сильно.
«Везение на каждом шагу». – промелькнуло в его голове.
Память стала его всё чаще подводить, и только сейчас он вспомнил о истинном намерении выезда из Горбри. Ему захотелось вновь изучить записку, принесённую от гонца. Для этого он заново разжёг огонь и выжидал, пока свет пламени победит густой туман. Полена не разжигались, сухая трава еле помогала; но всё же он добился желаемого, огонь начал потихоньку охватывать территорию тусклым светом.
Сейчас он реагировал на записку не так бурно, как в первый раз. Был терпим, но всё равно слегка нервничал. Его шантажировали, он это понимал по грубо-высокомерному тексту, и выходило это у них слегка нелепо, с невероятными ошибками в тексте, из-за которых Вельмол с трудом мог уловить то, чего же им в самом деле надо от него. Дочитав записку, он грустно подумал:
«Какие-то намёки на то, чего нет. Говорят, продолжение условий выкупа я смогу найти только в своём доме. Наверное, там меня будет ждать ещё одна записка, но уже о местонахождении их притона. Видать они не знаю обо мне ровным счётом ничего. Скорее всего это головорезы, жаждущие выкупа за ни в чём неповинную мою семью».
Перевернув лист бумаги на другую сторону, он увидел почти похожий текст, различающийся лишь тем, сколько ему нужно будет заплатить за детей или же взрослых. Но где же гарантия, что их вновь не похитят после освобождения? И какая участь постигла других пленников, если таковые имеются?
«Нет, с такими мерзавцами как они, нужно расправиться раз и навсегда. Всё, хватит рассиживаться и тянуть время, настало время действий, а не раздумий». – решил он окончательно и начал собираться в дорогу.
Оседлав лошадь и отправившись в путь, он скакал прямиком через тропинку в лесу, а далее через малочисленную, но самодостаточную деревню. Один только минус в пути его сильно отвлекал и нервировал – мошкара и комары, вгрызающиеся в открытую плоть, и особенно в новые раны. Это было порой болезненно и неприятно, но терпимо.
Спустя пару часов он проехал ввысь, в гору, и доехал до утёса; там Вельмол завидел, что его дом находится далеко не в том состоянии, в котором он его покупал. Он невольно заволновался, ускорив лошадь для скорейшего приближения к каменному зданию.
Чернобородый мигом слез с коня и направился прямиком в дом; ему сразу же не понравилось то, что входная дверь выбита, и скорее всего топором.
В его доме было совершенно пусто, и это было явно ненормально – даже слишком. Не было ни посуды, ни картин, ни мебели с коврами, всё возможное разворовали именно из его дома буквально за какой-то маленький, но напряжённый срок.
Вельмол находился в крайней панике и негодовании, но спустя мгновение, закрыв глаза и с силой выдохнув, решимость вселила в него силы. Он решил получше исследовать дом, где на втором этаже тоже было совершенно пусто. Ему с трудом верилось, что именно его семью обворовали. Тяжёлой поступью он поднялся на третий, менее разворованный этаж и начал искать оставленную записку.
Он пошёл к единственному месту что уцелело, к резному дубовому столу, и увидел там её. Не успев толком вникнуть в текст, его потревожил из раздумий мужской истерично-нервный смех с первого этажа. Это не понравилось чернобородому, и он сразу же спустился вниз.
Они встретились на втором этаже. Многие удивились виду Вельмола, глядя в его решительные глаза, он же, по слуху поняв, что их не меньше восьми, всё же был готов ко всему.
«Похоже, пришли чтобы прихватить последнее оставшееся. Чую без боя, как зачастую у меня и бывало, не обойтись».
Смотреть было тошно и внутренне больно на их рожи, настолько они были мерзки на вид. Это были даже не головорезы и мародёры, а какие-то одичавшие выродки, проживающие только в лесу и с помощью разбоя с разорениями, так думал он, обалдевая от их вида.
В руках у одного из них был факел. Посматривая на них, Вельмол невольно подумал:
«Да уж, одно лицо краше другого. Наверное, злые помыслы отражаются на лице».
Разнообразные на вид и с разным вооружением, они пришли сюда лишь с одной целью – уничтожить всё огнём. А он же в свою очередь был решительно против. Вельмол рассмотрел на шеях некоторых клейма мародёров и убивцев, это было для него плюсом – он не желал убивать невинных, хоть они такими и не казались вовсе.
Для начала попытавшись договориться с ними разнообразными увёртками, он говорил, мол: «Вы же выше этого, тут и так ничего не осталась. Зачем устраивать пожарище?» Но это не сработало, те только злостно посмеялись.
Затем Вельмол попробовал откупиться гарантиями на полученные деньги за уход отсюда навсегда, без возвращения. Он придумал ещё парочку хитростей, но, похоже, им уже заплатили приличную сумму, и он решил подсунуть им бумагу, захватившую на столе, сообщив, что это купчая на огромнейшее поместье.
Пока они всей толпой читали записку и пытались вникнуть в суть, он, не видя другого выходя из ситуации, быстро думал, кого бы первым прикончить.
«Калеку без трёх пальцев на правой руке нужно побыстрее прикончить, с остальными дело выйдет посложнее. Ну да ладно, посмотрим как дело пойдёт». – мыслил он, пока один быстрее других сообразил и сказав:
– Да это же чушь какая-то, а не...
Но Вельмол стоял близко к ним. Молниеносно достав нож, он крест-накрест успел перерезать глотки двоим разбойникам, забрызгав кровью куртку со стальными пластинами. Остальные были в шоке от увиденного, но долго не думая, схватились за оружие. И всё же они опаздывали, так как Вельмол был уже вооружён и атаковал ещё одного, просто-напросто проткнув ему грудную клетку и откинув назад.
«Нельзя медлить и упускать хоть долю момента, надо двигаться». – промелькнула мысль в круговороте быстрейших событий.
Справиться с троими удалось за скоротечное мгновение, словно не Вельмол их убил, а они сами пали замертво. Он отскочил назад, закрепил нож обратно на пояс и с лязгом достал свой широкий меч. За ним был опыт, тяжкая жизненная закалка, приличное вооружение, и какая никакая нательная защита. Не было в нём жалости и сомнений.