«Залягу тут, выжду, а когда все заснут и вытащу остальных».
– Пришли. – проронил красноносый старик, мня бороду. – Уж извиняй, но ты новенький, мало ли на склад сунешься, своруешь что-нибудь, или ещё куда, так что... Запру я тебя на всяк случай в этой клетке.
– Я же ничего плохого не совершил, и даже готов к вам присоединиться. Но только тогда, когда стану более здоров как прежде. – бойко отозвался Вельмол.
– К нам-то? – удивился тот. – Ну, это только при одобрении бугра Линджара – как уж он решит, так тому и быть. Но, я замолвлю за тебя словечко. Скоро приду с нормальной едой, жди.
– Покорно благодарю и жду с нетерпением. – кланялся Вельмол. Головорез высморкался напоследок и ушёл.
Рядом с чернобородым, в клетках, были и другие измученные заключённые. Явно недоедавшие и исхудавшие, одетые во что попало.
Старик быстро воротился.
– Вот, всё что тайком смог раздобыть. Скажи спасибо, тебе я принёс то, что мы едим, а не эти... Объедки и пропавшее остаётся узникам, если уж говорить напрямик. – он начал наклоняться чтобы поставить миску с едой на пол. Вельмол же, чувствуя, как жаркая кровь подступила к шее и груди, не выдержав его слов, вынул нож и моментально всадил его в шею противника. Послышался последний хрип из горла, и он подхватил падающее тело, чтобы не было никакого лишнего шума.
«Зря ты, погань, сказал, что худшее остаётся ни в чём неповинным людям».
Прихватив связку ключей, он тихой поступью вышел из камеры. В длинном коридоре была гнетущая темень, редкие факелы освещали мокрые каменные стены и ржавые клетки, на которые сверху, из крупных трещин разрушенного форда падали капли дождя вперемешку с градом.
«Как понять, где труженик, а где убийца? Ах, запамятовал, у мужчин клеймо на шее, а у женщин на груди». – подумал он, крадучись в темени клеток.
Выйдя в закуток, перед ним предстал человек со шрамом на лбу, который увидел, что Вельмол крадётся с ножом в руке; он чуть было не вскрикнул, но чернобородый быстро закрыл ему рот и задушил, не используя оружия. Он хорошо спрятал его тело, и проверил его на наличие клейма – но там его, к счастью для этого нейтрализованного человека, не оказалось.
Сосредоточенный Вельмол не таил зла на большинство из них. Они не виноваты в том, кем стали. Они, или другие – всё равно кто-то выбрал бы такой скверный, наживающийся на бедняках и торговцах с караванами путь. Это было неизбежно.
«Пусть ещё посильнее стемнеет, большинство из них ляжет спать, и я применю кремний. Здесь всё сгорит, спасутся они или нет, меня не касается. Я навидался, с меня хватит. Уверен, что они здесь уже не первый год вымогают деньги. Как я видел, они одурманены этими монетами – и это мне на руку. – решил он пока ползком крался к клетке Филити. – А уж заключённых я спасу, без этого я не могу».
Все они стояли позади него, в этом был его плюс. Минус же заключался в том, что они могут начать кричать, поэтому нужно действовать молниеносно.
С первым он расправился быстро, подкрался сзади и глубоко перерезал шею. Противник упал на пол, начал кряхтеть и пытался остановить кровь, держась за участок шеи с клеймом. Вельмол тут же двинулся дальше, ударяя сапогом в живот того, кто, опомнившись, пытался крикнуть подмогу. Другого чернобородый успел не без труда задушить. Посмотрев на откинутого, еле дышащего противника, он прорычал:
– Ну, что, нравиться издеваться над теми, кто закован и неспособен проявить хоть малейшее сопротивление? – слегка запыхавшись от перенапряжения проговорил Вельмол тому, кто кое-как оправился от удара в живот.
– Я не виноват, нам дал приказ главарь. – сдавленно произнёс одноухий, отдышавшись кое-как.
– Покажи шею.
– Что?..
–Покажи шею, мать твою!
Одноухий, с омерзением скривив рожу, повернулся лицо к свету факела, и чернобородый увидел глубокое, старое клеймо вора. Усмехнувшись, он жёстко ударил рукоятью ножа по голове, и тот, потеряв сознание, повалился на пол к остальным.
– Филити, крошка, ты уж извини за это зрелище. Ожидала? Прости родная, что я задержался. Где расположены остальные? – он обнял её, а она, расцеловывая его, передала кто и где находился.
– Подожди меня тут и не смотри на эту, – Вельмол указал на трупы, – Мерзость. Я мигом, скоро всё объясню.
Не теряя зря времени и не сбиваясь с темпа, чернобородый скрытно блуждал по тёмным лабиринтам крепости, выискивая своих родственников. Ему попадались камеры с угнетёнными, уже принявшими свою конечную судьбу заключёнными.
– Спаси... – прошептал один из них, отчаянно держась за ржавые прутья клетки.
– Обязательно.
Вельмол дошёл до развилки: по левую руку была грубая каменная лестница наверх, по правую – обвалившийся проход в темень. Наверх он не сунулся, там с эхом доносились грубые голоса.
Спустя тягостное, непроглядное скитание сквозь тьму, Вельмол дошёл до конца, где была единственная камера. Обе сестры висели приподнятые за руки верёвками, дети вжались в угол камеры и плакали.
Отперев дверь ключом и приведя их в чувство, Вельмол перерезал путы, снял цепи, обнадёжил, сказав, что скоро всё закончится, и направился к каменной лестнице к главарю.
Вельмолу потребовалось много времени на то, чтобы скрытно подняться в башню форда. Не без труда ему удалось тихо прикончить Линджара, у которого было сразу несколько клеймён.
Торопясь, открывая клетки с пленными, он освобождал их, еле соображающих, что они дождались спасения, что свобода близко.
Чуть погодя, устроив пожар в нескольких местах, Вельмол воспользовался суматохой, и с лёгкостью вывел родных к конюшням.
Главарь убит, умы разбойников навсегда затуманены, не заклеймённые – спасены и разбежались кто куда при виде дыма и треска досок. Чернобородый сделал всё, что было в его силах. Напоследок он глянул на крепость и улыбнулся – она веся полыхала.
Семейное воссоединение прошло гладко, в этом он не видел удачу; в сердце он благодарил пожилых женщин за их помощь.
Путники держали путь обратно к разорённому дому возле прибережной деревушки Докри. Если в сгоревшей, опустошённой крепости вновь обоснуется притон разбойников, Вельмол обязательно вернётся туда, но не один – с единомышленниками из Горбри, и так до тех пор, пока вся округа не устрашится этого проклятого места.
Успокоившийся Вельмол выслушивал всё рассказанное Филити и сёстрами вдумчиво, кивая и мотая себе на ус. В голову пришла мысль взять на службу крепкого воина для защиты родных.
«Может, обучить дам стрелять из арбалетов?» – подумал он, глядя на измученное, уставшее лицо Филити.
«Даже ребёнок справится... Чик – и готово».
Но мысли резко сменили своё направление, вспомнился долг перед людьми.
«Пора бы уже завершить тиранию. Надо заняться парламентёрами, и желательно всеми сразу... Хм, мышьяк или трупный яд – чем приправить застолье? Вот подкуплю повара – и дело в...».
Филити прервала его думы – отчаянно вскрикнула и упала с лошади.
– Что такое?! – слезая с коня, крикнул Вельмол.
– Никак началось! – ответила старшая сестра, разрывая ткань с платья.
– Дитё! – закончила другая.
В этот день, к невероятной радости Вельмола, родная Филити немало удивила его, родив милого мальчика.
Лебединский Вячеслав Игоревич.1992. 21.03.2019. Если вам понравилось произведение, то поддержите меня и вступите мою уютную группу: https://vk.com/club179557491 – тем самым вы мне здорово поможете. Будет нескучно)
Глава тридцать вторая. Чем живёт культ Сумеречной звезды?
Приятного чтения)
Община культа Сумеречной звезды буйствовала. Никто, кроме владыки не стоял на месте и даже не разговаривал. От адептов для новобранцев прозвучали слова, что необходимо собраться всем вместе – без исключений. Все торопились побыстрее сойтись на первом этаже святилища и выслушать дальнейшие действия. Братья с сёстрами в чёрных рясах толкались и ругались чтобы поскорее настичь выбранное место и выстроиться в ряд, перед постаментом, на котором высилась грозная статуя Адишола. Рядом с божеством, в ногах, стоял сам владыка.